– Хозяин, – орут с улицы, словно мы в средневековье живём.
Однако голос напряжен, да и не время и место для шуток. Перепрыгиваю через подоконник. Во дворе тоже битое стекло. Рядками лежат храбрые защитники Аделины. Живые, но кровью пахнет – трех в больницу увезли, один в критическом состоянии. Мой человек. Запах крови тяжёлый, щекочет где-то в горле, возвращает меня мысленно в заброшенную дачу, на холодный стылый пол возле колыбели ребёнка. Лев спит беспокойно, а я чувствую, как повязка кровью наливается… зато тогда сын был рядом, пусть его отец и был слаб, как котенок слепой.
– Хозяин!
Высокая сутулая фигура стоит в воротах. Узнаю сразу. Смотрю жадно. В руках тяжёлый свёрток – боюсь верить своим глазам. Игорь шагает ко мне, ещё более сильно хромая, чем обычно, значит свёрток тяжёлый. Мои люди обступают его, но словно боятся ступить ближе, он их одним взглядом не подпускает. И помощь ему ничья не нужна. А потом… Свёрток изгибается в его руках капризно, требовательно и обиженно кричит. Я бегу. Перехватываю. Разворачиваю неумело, потом спохватываюсь – холодно. Заворачиваю обратно.
Сажусь в ближайший автомобиль, закрываю за собой. Льва на сиденье. Вот теперь можно развернуть. Руки на месте. Ножки. Упрямые ножки – пинается. Сердится. Орёт. Явно здоровый, сытый, иначе бы силенок так голосить не было бы. Щекастый. Залюбленный. Катей. Любила, любила, а потом бросила?
– Теперь папа сильный, – говорю я, – теперь я тебя никуда не отпущу.
Лев резко переворачивается на пузо и едва не падает с сиденья, явно показывая, что он теперь тоже сильный. Подзываю Игоря.
– Катя?
– В руки мне его отдала. Ревела, но отдала, видимо, поверила. Я только вышел, а вы стрелять. Ну, я и заныкался от греха, чтобы среди шумихи не положили. Я умею, воевал…
Знаю, умеет. Сдержанно хлопаю его по плечу. Повысить бы его, толковый же, но не хочет, отвоевался, говорит. В саду, да в гараже, ему спокойнее. И именно так он принёс пользу. Спас сына. И я теперь точно знаю – Катька никуда не ушла. Рафаэль её увёл. И Льва тоже бы забрал, если бы успел. И Катьку я найду. И пусть говорит, что я ей не нужен, под себя подомну, зацелую, там посмотрим, как запоет.
Солнечные лучи щекотали лицо, норовили пролезть под сомкнутые, прикрытые ресницами веки. Тепло. Хорошо. Потянулась сладко. Солнце шекочется, но не жарко, хорошо. Одеяло лёгкое, уютное такое, словно в гнездышко спряталась. И неведомое, позабытое уже ощущение. Я – выспалась. Это казалось невероятным, я не высыпалась уже добрую сотню лет!
Я не проснулась ещё до конца, но ужас успел завладеть мной целиком и полностью. Лев! Почему не плачет требовательно из кроватки? А если рядом спит, то уже начал бы волосами играть, хватать меня за нос, запихивать пальцы в мой рот, да что угодно, но отнюдь не мирно ждать, когда же я высплюсь. Унесли!!! Пока спала унесли, не стоило засыпать, терпела же несколько дней и дальше надо было!!!