— Кхе! — как поперхнулся возникшим в воображении вариантом Ерс. — Придется идти к алтарю с канарейкой?
— Упаси, боги! — теперь закашлялся и лорд. — Этого уж точно не будет в любом случае, но хотелось бы нападать, а не отбиваться, знаешь ли. А это возможно будет лишь тогда, если буду иметь ту девочку как неоспоримое доказательство.
— Вас понял. Немедленно отправлю адъютанту вестника.
И вот они, апартаменты короля. Огромные тяжелые двустворчатые двери открылись перед генералом в тот же миг, как он к ним приблизился. А уже в гостиной его поджидал монарх. Филипп Второй, как только увидел лорда Ноймена, так раскинул руки для дружеских объятий, вот только хмурый Северин не спешил в них оказаться.
— Ваше величество!.. — шел он навстречу к королю, а на лице так и было написано возмущение. — Что творится с этим чертовым отбором?.. Кажется, затевалось веселье? А в результате?
— Тихо, Северин! — Филипп досадливо скривился. — Согласен, что развлечения не получилось. Поверь, не по моей вине. Думаю, это происки какого-то бога, что благоволит женщинам.
— Какого дьявола, за этот бардак отвечать мне? Разве не было между нами договоренности…
— Успокойся. Все я помню, — перебил генерала король. — Но жена!.. А еще надо учесть, что моя ненаглядная супруга пребывает в интересном положении…
— Стоп! Не собираешься ли ты в угоду супруге…
— Что ты! Подумал, что буду настаивать на твоей женитьбе? Ну, ты совсем в нашу дружбу не веришь, что ли?! Уверяю тебя, что все обойдется, и к алтарю ты пойдешь, если сам захочешь, когда захочешь и с кем захочешь. Клянусь! — монарх приложил руку сначала к короне, а потом к груди. — Но некоторые уступки супруге я сделать обязан. Хм, чтобы ее не волновать. Ну, ты понимаешь…
— Как бы, да, но через огромное напряжение, — скривился Ноймен. — И что это будет, такое?
— Ничего особенного. Просто последний конкурс проведем уже сегодня.
Не понравилось Северину лицо короля. Оно у него будто застыло, что ли. А под той благодушной маской могло скрываться, что угодно. Уж генерал это отлично знал.
— Просто? — брови Северина изогнулись в недоверии. — А что Ее величество надумала в отношении жалобы своей фрейлины? Если помнишь, Филипп, я высказался категорично в отношении княжны Лаурель, а та…
— Друг мой! — закачал головой король, являя образ безнадежной скорби. — Вот когда сам обзаведешься дражайшей супругой, тогда ты меня поймешь. Женщины!.. Они порой непредсказуемы, и с ними бывает так хлопотно…
— А я о чем говорил? — встал в позу генерал. — Вспомни, изначально был против этого… отбора.