Но я все при этом видела. Потому что веки забыла захлопнуть. Или специально так сделала. Но как бы плохо соображала в тот момент. И смогла наблюдать, как открылся в немом крике рот кока, когда у него совершенно отвалилась на грудь нижняя челюсть. Как он пытался вернуть ее на место. Почему-то рукой. А потом у него натурально закатились глаза. И что это было? Тоже обморок? Настоящий? У этого душегуба, проплававшего всю свою жизнь на пиратском судне?! Кто бы сказал, не поверила бы…
– Эль?! Ты? Эль! Эль!!! – Закричал тут Эдвард.
А дальше в моих глазах все поплыло и закружилось. Потому что капитан начал в панике метаться по кухне. И я бы хотела поднять тогда голову, только он никак не давал. Думала, из-за его беготни, она у меня совсем оборвется. Но вот Эдвард выскочил из камбуза, промчался до своей каюты и там уже остановился, рядом с кроватью, при этом аккуратно положив меня на покрывало.
– Детка, милая. Подай знак, что жива. Это же, правда, ты, Эль? Малышка?..
– Ох! Эдвард. Да, это я. Ты мне веришь? Просто чудо, что воспринял всерьез мой голос из этого тела.
У меня получилось подняться. Да, представьте, мужчина уложил мое тело на постель, на спину. Это птицу-то! И еще руками немного придерживал, чтобы не барахталась. Но попугаю лежать так, было неудобно. Вот и пришлось слегка щипнуть его ладонь. А что оставалось делать? Но оказавшись сидящей на лапках, посмотрела на него уже иначе. Вот он был, мой ужасный и любимый капитан! Думала, рассталась с ним на век, а оно вон как снова повернулось. И чудо просто, что в этот раз не только понимала человеческую речь, а и сама могла вполне сносно изъясняться. Даже голос был прилично узнаваем. Грандиозное везение!
– Любимая, а у тебя прежние глаза. – Вот это сказал мне в ответ.
Думаете, я услышала информацию про глаза? Ничего подобного! Я сосредоточила все внимание на слове «любимая». И поэтому повела себя ужасно глупо. По человеческим меркам, а по попугайным вполне обычно: начала водить из стороны в сторону головой, совершая волнообразные движения. А еще захотелось странным образом закурлыкать. Но с этим желанием справиться получилось.
– Что случилось? – Переполошился Эдвард, наблюдая те самые кивки птичьей головы. – Я тебя помял?! Кок, скотина безрогая, тебя травмировал?!
– Э… Нет. Я цела. Не обращай внимания. Так, что ты там начал мне говорить? Объясниться со мной в чем-то хотел?
– О, да! – Распрямился тут резко Эдвард, встав во весь свой немалый рост, отчего я почувствовала себя абсолютной крохой, даже не попугаем средних размеров, а канарейкой, наверное. – Ты ничего не хочешь мне объяснить, детка?! Как вышло вот это…безобразие?! – И его глаза так и впились в мое несчастное птичье тело. Хищно впились. И взгляд тот как будто осуждал…