— Да ладно, привыкнешь, у нас на самом деле нормально. Ну да, есть специфичные, но к ним тоже можно привыкнуть. Лодовико, конечно, тот еще жук, но дело свое знает и всяких гадов видит насквозь. И сотрудники у него такие же, не знаю уж, чему и как он их учит, в итоге парни получаются очень наглые, но, безусловно, профессионально грамотные. Анна — просто прелесть, и одна, то есть у нее нет ни мужа, ни постоянного любовника. Мне, правда, с ней пока не доводилось, но это не является невозможным.
— А моя фееричного нрава начальница?
— О, Элоиза! Да, способна поразить воображение, еще как способна.
— Она, скорее, способна напугать до полусмерти!
— Эк тебя легко запугать-то, ты смотри, у нас пуганые не держатся. А Элоизу нечего бояться, она просто такая и есть.
— Какая?
— Убийственно вежливая, страшно манерная, так выражается, что я, бывает, и слов-то таких не знаю. Но нормальная, абсолютно нормальная. И в карты играет так, что любо-дорого посмотреть — ни одной ошибки! Считает, говорят, как калькулятор, сам не видел, врать не буду. И еще доктор философии в придачу.
— Так, а еще что про нее хорошо бы знать?
— Ну, из до фига родовитой французской семьи, поэтому несколько задирает нос. Но только до тех пор, пока не поймет, что с тобой можно иметь дело. Ее дядя — глава какой-то там партии, член правительства и что-то там еще.
— Ну а спит-то она с кем? Или она замужем и на выходные ездит к неведомому мужу?
— Не замужем. И ни с кем.
— Да ну, так не бывает. Никто что ли не пробовал к ней подойти с недвусмысленным предложением?
— Да все пробовали. Она когда только пришла сюда работать, к ней кто только не подкатывал. И молодые, и старые, и красивые, и не очень, и молчуны, и болтливые, всякие-разные.
— И что? Неужели никто не?
— Нет. От нее можно услышать только вежливый и недвусмысленный отказ. Если ты все понимаешь и отвязываешься — то ничего тебе и не будет. Ну, то есть, будет здороваться, беседовать, если встретитесь в неформальной обстановке, что бывает редко, потому что она никуда не ходит — может даже парой фраз с тобой переброситься.
— А если не понимаешь и продолжаешь?
— Знаешь, я сам настаивать не стал. Но я знаю точно, что такие были, и что им потом не поздоровилось. Без подробностей, сам понимаешь, о такого рода обломах никто особо не распространяется даже по пьяни. Но слухи ходят, говорят, что даже Карло Каэтани серьезно пострадал, и будто бы она над ним издевалась каким-то ну очень нехорошим образом, пока он не извинился*.
— Кто такой Карло Каэтани?
— Личный помощник шефа службы безопасности, в прошлом — сослуживец Лодовико Сан-Пьетро, военный в отставке. Не последний человек здесь, язык подвешен, да и экстерьер не подкачал. И, тем не менее, говорят, что она неплохо на нем оттопталась.