Внизу, то есть у входа в обеденную залу, толпился народ. Болтали, смеялись, вспоминали ночные приключения — у кого они были, конечно. Асгерд поморщилась — после ночи громкие звуки все еще вызывали у нее неконтролируемое раздражение. Пробурчала приветствие, ее пропустили, но она услышала-таки пару безобидных шуточек про своё кислое зелёное лицо, и пару предложений пойти совместно полечить больную голову. Протиснулась в залу и прямо на входе врезалась в широкую спину.
— Извините, — пробурчала она спине.
— Вот ты где! — радостно сказала спина, обернувшись, и беззастенчиво сгребла ее в охапку. — Варфоломей, я ее нашел! Доброе утро, красавица. Ты почему сбежала и даже записки не оставила?
Да, именно это лицо она и видела ночью, точно. И ведь пил не меньше, чем она, но по нему этого никак не скажешь. Ну, бледноват, но она ж его не знает, может быть, он и на самом деле такой.
— Доброе утро, — пробормотала она. — Извини. Ты спал.
— Разбудила бы, что ли, — он рассматривал ее и улыбался.
— Сын мой, почему ты смотришь на девушку, как будто в первый раз увидел? — к ним подошел отец Варфоломей.
— При свете дня — в первый, — ответил ее кавалер. — В косметике и по пьяни не считается.
— Дочь моя, этот разгильдяй утверждает, что тебя следует посчитать среди едущих в горы, это так?
— Конечно так, — ответил разгильдяй. — Более того, она обещала сделать еще кое-что…
Ах, да, его зовут Карл. Джулиана же говорила.
— Мне уже самой интересно, что я успела наобещать, — пробормотала она.
— В таком случае я подтверждаю твое участие, а вы уже дальше сами разбирайтесь, — сказал отец Варфоломей и отправился наружу, бурча на толпившийся у входа народ.
— Ты правда не помнишь, что именно обещала? — спросил он, убирая с ее лица прядь волос.
— Нет, — пожала плечами она. — Вероятно, могла наобещать что угодно. Будешь ловить меня на слове?
— Буду. С меня еще ни разу в жизни не рисовали портрет, а ты сказала, что легко, — снова просиял улыбкой он.
— Это и вправду легко. Но ведь все едут кататься?
— Конечно, кстати, ты на чем-нибудь катаешься? Если нет — не переживай, научим, не пропадешь!
— Катаюсь. На доске, но… — начала было она, но он подхватил ее на руки и с восторженными воплями закружил по зале.
— Наконец-то! В этой дыре! Нашелся! Хоть один человек, который меня понимает!
— Понимает? — сдавленно просипела она, и он вернул ее на пол.
— Ну да. Все говорят — лыжи, и всё, а я лыжи не люблю, я люблю доску. И я очень рад компании!
— Ну, если так, — улыбнулась она.
— Скажи, ты хоть кофе пила с утра? А то бледная, как из могилы.