Бонд кивнул. «Скрылась со взломщиками». Исключить этого нельзя. Но почему-то Бонд не верил в это. Он вернулся в комнату Солитер и тщательнейшим образом осмотрел ее. Еще не до конца улетучился запах духов, напомнивший Бонду о недавнем путешествии. В шкафу лежали шляпа и вуаль, а в ванной — туалетные принадлежности. Вскоре он нашел ее сумку, убедился, что был прав, доверяя девушке. Сумка оказалась под кроватью, и он ясно представил себе, как она незаметно заталкивала ее туда под дулами пистолетов. Он вытряхнул содержимое на кровать и ощупал сумочку. Потом вынул из кармана перочинный нож и сделал несколько легких надрезов. Действительно — пять тысяч долларов. Он спрятал их в бумажник. Так будет надежнее. Если мистер Биг прикончил ее, что ж, деньги понадобятся, чтобы отомстить за ее смерть. Со всей возможной тщательностью он уничтожил следы надрезов, вернул в сумочку содержимое и затолкнул ее на прежнее место, под кровать.
Затем он направился в контору. Было уже восемь вечера, и персонал ушел. Бонд с Лейтером пропустили по одной, а потом пошли в столовую, где с десяток гостей кончали ужинать. Они поймали на себе любопытствующие, немного испуганные взгляды. Что этим довольно-таки подозрительным типам здесь надо? А женщина где? И чья она жена? И что, собственно, произошло нынче вечером? Бедная миссис Стьювесант выглядит совсем расстроенной. К тому же, что, они не знают, что ужин в семь? Кухня заканчивает работу. Тем хуже для них — будут есть холодное. Надо уважать чужой труд и чужое время. Миссис Стьювесант говорила, что это, наверное, правительственные чиновники из Вашингтона. Ну и что им здесь надо?
Все сошлись на том, что нечего им здесь делать и что они могут только испортить репутацию узкого круга здешних клиентов. Бонда и Лейтера проводили к неудобному столику, прямо у входа на кухню. Ужин был стандартный: томатный сок, вареная рыба в белом соусе, кусок мороженой индейки с клюквенной подливкой и творожная масса в сметане. Они принялись мрачно поглощать все это. Тем временем стариканы один за другим уходили, прислуга начала выключать настольные лампочки. Завершающим штрихом ужина стала чашечка для ополаскивания рук, в которой плавал лепесток гибискуса.
Бонд ел молча. Когда ужин был закончен, Лейтер через силу улыбнулся.
— Пошли напьемся, — предложил он. — Отметим скверный конец дня, который был еще хуже. Или, может, хочешь сыграть в бинго со стариканами? Я смотрю, там нечто вроде турнира.
Они вернулись к себе и мрачно уселись за стол, потягивая виски и глядя на песчаный пляж, отсвечивавший под полной луной белизной цвета человеческой кости. За ним расстилался бесконечный черный залив. Выпив достаточно, чтобы отогнать дурные мысли, Бонд пожелал приятелю спокойной ночи и отправился в комнату Солитер, в которой решил переночевать. Он лег на постель, казалось, еще хранившую тепло тела девушки, и перед тем, как заснуть, принял твердое решение: ранним утром он отправится к Грабителю и любой ценой выколотит из него правду. Он был слишком занят своими мыслями, чтобы обсуждать этот план с Лейтером, к тому же Бонд был и без того убежден, что Грабитель сыграл немалую роль в похищении Солитер. Он вспомнил жестокий взгляд этого человека и бледные тонкие губы. И вдобавок тощая шея, которая, как у черепахи из панциря, высовывалась прямо из грязного воротника рубахи. Бонд почувствовал, как под одеялом мощно напряглись мышцы. Он сбросил напряжение и заснул.