Джош смотрит назад через плечо.
Парней Джефферсона на промысле уже нет — они удаляются в сторону Коул-Хоул. Нефтяники заняты своим делом, добровольцы вернулись к прерванному безделью. Дозор шошонов бесследно исчез — никто и не заметил, когда. Тахтона тоже не видать, но это ничего не значит. Мерзавец хуже индейца: может объявиться в любую минуту.
«Чего ты боишься, подлец? Кого? Ты боишься мисс Шиммер! Кто мне талдычил, что она опасна? Ага, принято…»
Джош загибает один палец.
«Ты боишься её отчима-саквояжника. Сам же и проговорился, помнишь?»
Джош загибает второй палец.
«Кто ещё? Что ещё?»
Налетает порыв горячего ветра. Швыряет в лицо дорожную пыль вперемешку с цветочной пыльцой, принесённой из прерии. От ароматной горечи перехватывает дыхание. Люди чихают, кашляют, спешат прикрыть рты и носы шейными платками. Думали, если шагом ехать, пыли меньше будет? Держи карман шире! Чинук[25] тут как тут, только вас и поджидал, приятели!
Ветер, дорога. Самое время пораскинуть мозгами, сэр.
«Ты кого-то унюхал, так? Здесь, поблизости, или в городе, не знаю. Ах, как ты скакал, прежде чем сигануть с крыши и выбить меня из тела! Тебе словно углей горячих в задницу сыпанули! Места себе найти не мог! Неужели есть кто-то, кто для тебя пострашнее мисс Шиммер и её отчима?»
Джош загибает третий палец. Разгибает, снова загибает. В задумчивости смотрит на палец.
«Может, это мисс Шиммер в нашу сторону направлялась? Вот ты, гадёныш, и запаниковал. Никакого третьего, только эти двое. А она в итоге мимо проехала…»
Солнце превращает осмакские равнины в сковородку, а людей и лошадей на ней — в яичницу с беконом. Что там у нас в небесах, сэр? Нет, ангелов не видать. Вместо божьих посланцев в белёсом небе парит одинокий гриф — зловещий чёрный крест.
Джош плюёт через левое плечо, торопливо крестится. Жаль, тахтону крестное знамение — что мёртвому припарки.
«Мёртвому. Припарки. Ты как с цепи сорвался, подонок! Два мертвеца уже есть. Три, если с Большим Майком. Не верни ты мне тело на промысле, такие бы припарки начались — только успевай трупы считать! Если ты этого и добивался — зачем позволил мне всё замять? Если не хотел побоища — зачем всех стравливал? Зачем убивал?!»
Впереди виднеется окраина Элмер-Крик.
«Зачем, а? Захватываешь моё тело, возвращаешь… Прямо не тело, а индейская земля! Пришёл, подружился, попросил разрешения; подкинул ружьишек да огненной воды; наградил дурными болезнями, вытеснил в резервацию, обосновался как у себя дома… Адский выкормыш!»
Красотка спотыкается на ровном месте. Джош кувырком летит через голову кобылы, прямо под копыта. Мир — безумная круговерть: небо, земля, облупленный задок телеги с покойниками…