Чёрный ход (Олди) - страница 221

Джош не уверен, что Рут его видит.

Жаль, хотелось попрощаться. Ничего, переживём как-нибудь — тут и переживать-то осталось маловато, сэр. Исповедаться, что ли, как мистер Пирс? Нет, поздно. Над головой чёрное небо и белые звёзды. С чего бы это они такие белые? Это не звёзды, это рожки люстры. Джош помнит люстру, сжился с ней, сроднился, только сейчас ему не страшно.

Это его люстра. Пусть падает.

Люстра пусть падает, а Элмер-Крик пусть стоит.

— Помолитесь за меня, преподобный.

Пастор кивает.

Падучим созвездием люстра срывается с небес. Рушится на голову, накрывает, окружает со всех сторон, затмевая сиянием всё остальное.

— Прощайте, мистер Редман, — долетает издалека.

Джош смеётся. Успели, мы всё-таки успели попрощаться.

— Джош, мэм. Просто Джош, ладно?

Вряд ли она его слышит.

Эпилог

на земле

Утреннее солнце расчерчивает Элмер-Крик тенями. Тени ровные, лиловые, их словно проложили под линейку. Весёлой струёй плещет вода из напорной колонки. Чернокожий помощник шерифа, обнажённый по пояс, заканчивает мыться. Играет мышцами, фыркает, словно норовистый жеребец, приветливо машет рукой.

Лошади осёдланы. Пожитки собраны.

Пора в путь.

— Я ваш должник, мистер Ли.

В ответ старик-китаец низко кланяется Пастору. С его спиной это настоящий подвиг, но Ли Ван справляется.

— Это мы в долгу перед вами, — переводит бакалейщик хриплое мяуканье тестя. — Вы и мисс Шиммер — победители яомо. Вы спасли город. Примите нашу благодарность, теперь нам не нужно уезжать. Мы будем жечь свечи на алтаре в память о вас.

Кланяются двое: раз, другой, третий. Поклонам нет конца.

О том, кто спас преподобному жизнь, прикончив Джефферсона, в городе судачат с самого утра — и будут чесать языки до скончания времён. Выдвигаются разные версии, за которые передрались бы столпы жёлтой прессы — «The New York World» и «The New York Morning Journal». Стрелкá в суматохе никто не разглядел, а Рут с Пастором отмолчались. Когда шошоны, забрав вождя с шаманом, уехали, досточтимого Вана уже не было поблизости.

— Не стоит преувеличивать наши заслуги, — проповедник открыл было рот, но Рут опережает его. Впрочем, можно не сомневаться, что Пастор хотел сказать то же самое. — Благодарить, между нами, следует мистера Редмана и мистера Пирса. Я имею в виду настоящих Редмана и Пирса.

Кланяются трое: миссис Ли тоже здесь.

— Без них у нас бы ничего…

— Без них, — повторяет Пастор.

Оба замолкают, отворачиваются.

На лицо преподобного наползает тень. Облако, закрывшее солнце, здесь ни при чём. Рут тоже корит себя. Хотелось бы знать, за что? Проклятое «если бы» не даёт ей покоя. Выйди она на балкон чуть раньше; открой тахтону дверь; повтори с тахтоном Джошуа Редмана трюк, который провернула с тахтоном Бенджамена Пирса… Тело Джоша было моложе, крепче. Душа тоже пребывала в лучшем состоянии, чем душа Бена. Всё возможно, если помахать кулаками после драки, исправить задним числом…