На похоронах он едва мог стоять. Джошу приходилось следить, чтобы отец не упал в могилу, выкопанную для матери.
Когда пришла пора собирать урожай, отец с трудом сумел взять себя в руки. Впервые Джош порадовался, что кукурузное поле у них самое маленькое в окрýге. Иначе они бы не управились, а нанимать помощников им было не по карману. В мальчике затеплилась робкая надежда: вдруг отец станет прежним?
Почитай, неделю не пьёт, работает…
Продав урожай, отец запил по новой. В одну стылую ноябрьскую ночь, когда ветер завывал в трубе, а залпы снежной картечи лупили в узкое окошко, он не вернулся домой. Назавтра, ближе к полудню, его привезли на телеге: синего, закоченевшего. Возвращался из салуна, сказали Джошу, свалился в канаву.
Заснул и замёрз насмерть.
Неделю спустя заявился дядя Филип, брат отца. Дядю Джош до того видел два раза в жизни. В домотканом сером пальто до пят, в широкополой чёрной шляпе, с окладистой бородой, дядя Филип был сама строгость и благочиние. Он с семьёй жил в общине амишей[9] на территории Небраска, полусотней миль севернее.
— Как вы узнали, сэр? — спросил у него Джош.
— О чём?
— О том, что мой отец умер?
— Искра. Моя божественная искра! — Филип Редман воздел палец к небу. Левую руку он приложил к сердцу. — Она подсказала мне, что с моим непутёвым братом приключилось несчастье. И я поспешил сюда, ведомый перстом Господним!
Насчёт искры дядя соврал, ничего она ему не подсказывала. Умение ускорять рост ногтя на правом мизинце — какие тут подсказки? Искрой послужил дядин сосед: ездил в город продавать сметану и масло, услышал о смерти брата Филипа — и раззвонил на весь посёлок.
К дядиному приезду отца Джоша уже похоронили. Вернувшись с кладбища, Филип хозяйским взглядом оглядел ферму покойного брата.
— Ферму продадим. Ты поедешь со мной. Наша община станет тебе новой семьёй.
Дядя не говорил — вещал, как пастор на воскресной проповеди. Тон его не предполагал возражений.
— Стервятник! — прошипел Джош сквозь зубы.
Дядя сделал вид, что оглох на оба уха.
Стервятник или нет, но на три года Джош получил пищу и кров над головой. И да, сэр — новую семью. А теперь…
Он остановился на вершине пригорка, тяжело переводя дух. Медленно, словно немощный старик, обернулся. Посёлок догорал. Багровые языки пламени лизали чёрные остовы домов, рвались к равнодушным небесам, где уже зажглись первые звёзды. Люди, которые всецело уповали на милость Господа и грядущий рай, нашли подлую гибель и обрели ад на земле.
Среди руин что-то шевельнулось. Бандит задержался, копаясь в чужом сундуке? Догоняет своих?! Джош уже готов был пуститься наутёк, да ноги приросли к месту. Нет, это не убийца. Из пламени выбиралась зыбкая фигурка. Вглядываясь до рези под веками, Джош всё не мог толком рассмотреть её в карусели сполохов. Чудилось, что пальцы огня хватают незнакомца и никак не могут схватить, будто он — призрак, пустое место.