Нотариус помахал в воздухе исписанным листом бумаги, давая чернилам просохнуть.
— Обычно, — заметил он, — искры приобретаются оптом, без разделения на характеры. Для банкиров, промышленников, владельцев компаний это даже лучше. Удача вписана в общий порядок вещей, ей вредно быть узконаправленной. Но есть люди, которые скупают искры определённого характера. К примеру, так поступает семья Абрахама Зинника. Таких людей называют синглами. Это редкость в наше время. Дорогая, муторная и по большей части бесполезная редкость.
— Зинник? Патроны к шансерам?!
— Совершенно верно. Единый характер скупленных искр, усиливающий силу искры врождённой, позволяет мистеру Зиннику забивать в гильзы несчастья, проклятья, чёрные полосы. На этом рынке мистер Зинник не одинок, но я не хочу мучить вас, мисс Шиммер, длинными монологами. Важно лишь, что у вашего отца была такая же искра, как у вас, и что он скупал искры сходного характера. На это уходила немалая часть его жалованья.
Дробовик, вспомнила Рут. Он захрипел. Лицо мерзавца налилось кровью, зубы застучали. На лбу выступили крупные капли пота. Хлыстик? Этот упал на колени. Озноб. Скрежет зубовный. Ломота в мышцах, заметная со стороны. Судороги. Слабость; хуже, бессилие.
Когда шериф посетил хижину, где держали пленников, он нашёл там три трупа: двух бандитов, которые успели окоченеть, и Роберта Шиммера, застреленного в упор.
Главарь исчез.
— Папа их убил, — голос Рут треснул, как у нотариуса. Казалось, разница в возрасте стёрлась. — Поджарил изнутри. Он убил их, спасая меня. Я…
И опомнилась:
— Этого не может быть! Он что, заранее готовился к плену? Копил искры, как патроны?!
Нотариус посмотрел на дядю Тома. Дядя Том кивнул.
— Нет, — вздохнул нотариус. — Ваш отец не готовился к возможному плену. Он собирал искры с другой целью. Вам известно, что у вашей матери была карцинома?
— Что?
— Карцинома груди. Вялотекущая. Но эта болезнь рано или поздно убила бы вашу мать. Роберт Шиммер начал скупку искр вскоре после вашего рождения, мисс. Врач сказал ему, что не в силах помочь миссис Шиммер. Ещё он сказал, что слышал про уникальный случай в Балтиморе. Вроде бы одна больная излечилась от карциномы, переболев жесточайшей малярией. За подлинность истории врач не ручался, но предположил, что малярийный жар убил карциному. Ваш отец поверил в это, как иные верят в Бога. Насколько мне известно, для сбора достаточного «мешка искр» ему понадобилось восемь лет. Он собирал с запасом, боясь, что ему не хватит.
Мне было восемь, вспомнила Рут. Малярия. Мне сказали, что у мамы малярия. Папа неделю не отходил от её постели. Меня не пускали в спальню к матери. Отца я тоже не видела, проводя всё время с няней. Когда папа вышел к нам, я отшатнулась от него. Он был похож на живого мертвеца. Я спросила: «Как мама?» Отец не ответил, просто обнял меня. Я почувствовала, что он сейчас упадёт, и испугалась. Я бы не смогла его удержать.