Когда Ария начала вычерчивать в земле перед вепрем колдовские символы, сэр Догейн подумал: «Небеса! Хоть бы она справилась…». Он нервно закусил нижнюю губу, вдруг осознав: просить у Небес, чтобы ведьма удачно провела черный ритуал — как-то слишком.
Катрина же… Катрина почему-то не сомневалась. Ария много натворила… И это значило не только то, что она ужасный человек, но и то что она действительно сильная ведьма.
Сердце леди Догейн дрожало и то дело болезненно сжималось не от боязни провала ведьмы, а от страха перед ее успехом.
Как только Лансер окажется расколдован… Их ждет тяжелый разговор.
Она представляла себе этот момент. Когда только узнала про его превращение в вепря. В то время она собиралась честно сказать, что полюбила Хозяина, что он в действительности на так страшен, как говорят легенды, но сейчас… Сейчас она была им брошена, не просто забыта, а объявлена главным врагом. Да еще и… Да еще и ребенок.
Девушка невольно уложила руку на живот, и ей почудилось, всего на мгновение, будто нечто в ее чреве дрожит и набирает тепло точно так же, как и Сердце Зимы.
И Катрина вдруг поняла: все это уже неважно. Неважно, что скажет Лансер, и что придется сказать ей.
Главное — узнать, как можно справиться с опасностью, которой грозит ей беременность. Справиться так, чтобы сохранить ребенка…
Ария закончила исписывать землю рунами и знаками и перешла к самому ритуалу.
Снять сильное проклятье порой бывает в разы сложнее, чем наложить его. Впрочем… Это не касается тех, кто создал это заклятье.
К ним оно относится с послушанием верного пса.
Руки ведьмы объял яркий магический свет, и надписи на земле тоже загорелись. Вепрь наморщился, замотал головой и попытался еще раз выбраться из пут… Ария приводила его в ужас, а ее магия — в безумие.
Зверь попытался встать, и ветки с корнями, державшие его, затрещали. Рыцари серебра, как один, вздрогнули и потянулись к мечам. Валента вскинула руку, молча приказывая всем сохранять спокойствие и бдительность.
Свет длинными щупальцами протянулся от рук Арии к кабаньей морде и, словно был материальным, вцепился в его толстую шкуру и заставил замереть.
Эти лучи будто бы впились в его плоть, начали разбухать, как пиявки высасывающие кровь…
Вдруг вепрь запрокинул голову и протяжно испуганно завизжал. Ария крепко стиснула зубы, сама сдерживая крик.
Вопль зверя начал становиться тише, слабее, выше.
Катрина вздрогнула невольно, внезапно осознав: вепрь уменьшался в размерах. Сперва незаметно, а потом — стремительно быстро, будто тающая под пристальным взглядом солнца льдинка.