— Думаете, сенешаля убил вепрь, а моего сына оклеветали? — в голосе лорда Догейна послышались надрывные нотки надежды.
— Это… Это возможно.
Собеседник быстро выдохнул воздух через нос. Ноздри широко раздулись, отчего лорд на мгновение напомнил разъяренного быка.
— С принцем что-то случилось. Он изменился после пропажи вашей дочери… И появления Арии. Я не знаю, как это объяснить, лорд Догейн, и очень хотел бы знать, что произошло… Но я не могу даже уговорить Арию отправить людей на поимку вепря, который терроризирует все деревни в округе, об остальном даже не заикаюсь! — Дузмар качнул головой, опустил взгляд и прошептал виновато, — в отличие от вас… Мне есть что терять.
— Этому стоит радоваться.
— Пожалуй… Вы правы.
Воцарилась неудобная тишина. Лорд Догейн погрузился глубоко в себя, его взгляд помутнел, а пальцы судорожно застучали по ручкам кресла. У Дузмара в груди отчего-то засвербело. В горле застрял твердый ком.
Нужно было что-то сказать.
— Возможно… Вам стоит поговорить с сэром Размундом. Он знает намного больше моего. Но не в замке. Я могу позвать его сюда, чтобы вы встретились. Без надзора Арии и принца.
Лорд Догейн недовольно стиснул губы. Разговоры, разговоры, разговоры! Он это ненавидел. Весьма странно не любить то, в чем ты бесспорно талантлив, но он был таким с детства: прекрасно распознавал ложь, умело манипулировал собеседником, занимал ведущее положение даже когда молчал… И потому крайне редко открывал рот. Стоило это сделать, и лорд Догейн становился лидером, на его плечи тут же падал непосильный груз ответственности. А с ней он управлялся из ряда вон плохо. Не зря все, кого он любил, покидали его. Жена умерла. Сын так возненавидел его, что предпочитал поля сражений и грязные кабаки отчему дому. А Катрину он и вовсе отправил на сватовство к принцу по своей инициативе! Думал, что этот союз стоит риска, что поддержка короны поможет наладить финансовое положение… Крайне удручающее положение. Лорд Догейн скрывал проблему от детей, надеялся самостоятельно во всем разобраться. Однако потери от неурожайного года не восполнишь ораторским талантом, а долги, в которые влез его покойный брат, остались висеть на его родных…
Но сейчас все это не имело значения. Потерять деньги, дом, титул… Ерунда! Ерунда по сравнению с потерей детей.
— Ладно, — впрочем, лорду Догейну пришлось признать, что сейчас он ничего не может сделать. Дузмар явно серьезен, когда говорит о фейри… Возможно, старик не в себе. И если единственный человек, который может что-то рассказать и объяснить — это сэр Размунд… Что ж. Нельзя отказываться от шанса с ним поговорить, — хорошо, лорд Дузмар. Я побеседую с ним. Буду признателен, если вы устроите нам встречу.