Вдруг в сердце кольнуло. Сэр Догейн вспомнил, что успел обзавестись новыми недоброжелателями. Причем на этот раз по своей вине.
— Со мной была группа рыцарей с Соленных островов, — сказал он отцу чуть слышно, — мы расстались не лучшим образом…
Артур знал, что те были где-то рядом.
Винсент на мгновение вышел из своего особого состояния, оглянул сына недовольно, но тут же закатил глаза так, будто был совсем не удивлен.
Артур попытался убедить себя, что затыкать отца — это одно, а вот врезать ему — совсем неправильно.
Но Небеса! Как же хотелось…
— Нет, — проговорил Винсент, снова оглядываясь по сторонам, — от большой группы было бы больше шума. Тут от силы трое. Скорее даже двое.
Артур понятия не имел, где они находились. Отец пошел по следу фейри, но тот увел их в дремучий лес. Когда они оказались слишком далеко от феода Дузмара его люди, вызвавшиеся помочь (скорее из любопытства, нежели веры в историю сэра Догейна), отказались от затеи и двинулись обратно в свои земли.
Отец и сын уже останавливались на привал два раза. Один из них — на ночь. Благо люди Дузмара не поскупились и оставили двоим походные вещи, а по дороге попался наспех сложенный лагерь: ушедшие бросили обложенное камнем место для костра, целую кипу хвороста и небольшой тканевый навес, растянутый между двумя покошенными соснами.
Артур тщательно отгонял мысль, что этот лагерь могли оставить серебрянные рыцари, но та оказалась цепкой и раздражающе правдоподобной.
Ему не удавалось отделаться от нее, и сэр Догейн всю ночь просидел, как на иголках. Дергался от малейшего шороха, то и дело хватался за рукоять меча. Хотя вряд ли Валента оскорбилась настолько, что готова была его убить…
По крайней мере, в это хотелось верить.
Ранним утром, когда юное солнце прорвалось в неуверенно зеленеющий лес, Догейны продолжили поиски. Оба понимали: шансы найти фейри малы. Еще меньше способов заставить его вернуть Катрину. К тому же ни Артур, ни Винсент не представляли, как далеко в лес они забрались.
Впрочем, отец и сын предпочитали молчать обо всех этих проблемах. Они зашли слишком далеко. А на кону стояла жизнь и свобода Катрины…
— Пошли, — Винсент развернул лошадь в сторону звука, который слышал только он, и приказал ей двинуться.
В то время как его сын уже с трудом скрывал отчаяние и сдерживал злость на собственное бессилие, лорд Догейн вел себя на удивление уверенно.
Артуру даже почудилось, что тот, возможно, действительно знает, куда идет…
Нет, он не может знать. Он не настолько хорош.
— Мы ведь даже не представляем, кто там… — буркнул Артур скорее из врожденной необходимости во всем перечить отцу.