Я довольно ухмыляюсь и подаюсь ближе.
– Аверин, у тебя что март начался? Или совсем с девками засада?
– С девками как раз хоть отбавляй, а вот с нормальными женщинами – не везет, – он смеется, но в небесных радужках вспыхивает затаенная печаль. – То замужние, то я не в их вкусе.
– Даже такое случается? Звучит фантастически.
– Можешь себе представить. Сам в шоке, в койку лезет одна шваль, оскому набили. Ладно, мне пора, пациентка с двумя детьми ждать не будет.
– Хорошенькая?
– Да кто ее знает? – усмехается друг и играет бровями. – Я бы даже с детьми уже забрал, лишь бы нормальная баба, но эта вроде замужем, а я несвободных не трогаю, так что не боись за свою Веру. Эта пациентка вызвала меня час назад через приемную. Я так понял, что переехали из столицы и никак к климату не привыкнут, вся семья слегла. Да, я из-за болтовни опоздал на три минуты, – Давид устало бросает взгляд на руку, стискивает переносицу и шумно выдыхает. – Пусть шкурка заживает быстрей, Волчара! Пока-пока! И, – газует сильнее, отчего почти перекрикивает рев мотора: – Не отпускай Веру от себя, ей очень нужна защита, даже если она и не показывает. Такие никогда не жалуются.
– Да знаю я, мудрец-целитель! Езжай уже!
Возвращаюсь в дом и застываю в коридоре от ощущения тревоги под ребрами. Вера отделяется от стены и кротко выходит навстречу. Я раскрываю объятия и тяну ее к себе, утыкаюсь носом в короткие волосы.
– Верь мне, булавочка, я вытащу нас.
– Верю, – шепчет она, подрагивая всем телом. – Но все равно не по себе, будто случится что-то. Нас точно здесь не найдут?
Глава 42. Звезда
Три дня растворились в воздухе, как искры бенгальского огня. Ярко, радостно. Я на миг представила, что счастлива, и никто меня не преследует. На одну секунду почувствовала себя свободной.
На улице сильно похолодало, даже снег пролетал по вечерам, но нам было совершенно все равно – мы просто наслаждались друг другом, согревались под одеялом, нежась в объятиях до ломоты в теле. Пили кофе и жевали хрустящие гренки, которые так любит Вульф.
Игорь та соломинка, за которую получается держаться, не утонуть во тьме и не вспоминать о прошлом. Не вспоминать о друзьях, что предали, о родных, которых я внезапно потеряла, о чистоте, что хранила для любимого мужчины, а попалась, как глупый малек в пасть акулы. Я сама виновата, не собираюсь перебрасывать на чью-то голову свою промашку. Если бы я тогда не сбежала от деда из-за Павла, если бы не связалась с Марьяном, если бы не села в его машину... – всего этого никогда бы не было в моей жизни. За все нужно платить. И моя плата оказалась слишком дорога.