– Как же так можно, брат? Ведь если они не станут сражаться друг с другом, тебе придется отпустить всех четверых.
– Нарушивший клятву единожды нарушит ее не однажды. Тот, кто предал одного вождя, предаст и другого, – усмехнулся одними губами конунг. – Запомни это, Халльдор. Запомни все, что увидишь сегодня.
Ормульву и его людям раздали оружие. Хёвдинг кусал губы и искоса поглядывал на Эйвинда. Похоже, ему в голову пришла та же мысль, что и Халльдору. Зря конунг все это затеял. Теперь ему придется отдать им большую лодку, одежду и провизию для дальнего похода. Они заберут свои сундуки и сложат в них оружие и доспехи; будут по очереди грести, а появится ветер – поставят парус. И каждый вечер будут разводить костер на незнакомом берегу, а утром ловить рыбу, а еще…
С отчаянным воплем один из бывших рабов бросился на Ормульва, занося топор обеими руками. Оставшиеся двое стали подбираться ближе, выжидая, когда можно ударить.
Хёвдинг настолько не ожидал нападения, что едва успел отбить обрушившийся на него удар. Он видел перекошенное лицо человека, который прежде был верен ему, видел страх и ненависть в его глазах. Двое других кружили рядом, словно голодные волки. Гуннарссон не узнавал в них прежних друзей, обещавших идти за ним куда угодно, хоть на край света, хоть в чертоги Одина.
Что ж, пусть так. Они сами решили свою судьбу.
Боевые топоры всегда были любимым оружием Ормульва, к тому же силой и ловкостью он превосходил многих на острове. Уйдя от очередного удара, хёвдинг прыгнул вперед и в развороте полоснул топором нападавшего. Тот не успел ускользнуть, и лезвие-полумесяц вошло ему в бок, рассекая незащищенное тело. Громкий крик боли вырвался из груди бывшего раба, когда Ормульв пинком отшвырнул его в сторону.
Двое оставшихся отступили на шаг, и хёвдинг понял, что они струсили. Может, он и оставил бы им жизнь, но предатели и трусы не нужны были даже Гуннарссону. Он один уйдет с острова на лодке, один станет грести без устали и ночами сидеть у костра. И когда-нибудь отыщет свой новый дом и новых друзей, и станет однажды щедрым и справедливым вождем… кто знает?
Они метнулись к нему одновременно, с двух сторон, и Ормульв пожалел, что в левой руке у него нет щита. Боль обожгла плечо, удар обухом топора пришелся по колену, но это были раны, на которые в бою не обращают внимания. Хёвдинг продолжал отбиваться, присматриваясь к противникам, отгоняя их редкими ударами и нарочно прихрамывая, а потом стремительно бросился на одного, более крепкого, а затем на второго. Они так и упали, не издав ни звука – сначала один, с рассеченной грудью, потом второй, с расколотой головой.