Йорунн сама который день все задумчиво посматривала на идущий впереди драккар и вздыхала. Не потому, что теперь реже видела Эйвинда, а оттого, что вождь к ней в одночасье переменился. Она заметила это в первый же вечер, когда корабли пристали к берегу на ночлег. После ужина девушка решилась подойти к конунгу, поговорить о подарке троллей. Сидевший у костра Эйвинд, услышав ее голос, нехотя поднял голову:
– Что тебе нужно?
– Я хотела сказать про клад, что мы из пещеры вынесли, – проговорила Йорунн. – Мне-то одно богатство дорого – благословенный дар Великой Матери, способность исцелять. Потому хочу, чтобы вы с Асбьерном взяли себе серебро, оно вам сейчас нужнее.
Эйвинд кивнул, глядя в огонь. Потом негромко сказал:
– Все-то не раздаривай, оставь себе хоть немного. Замуж пойдешь – приданое будет.
Показалось ей или нет, но голос у него был усталый и безрадостный.
– Как скажешь, вождь, – тихо ответила девушка, понимая, что конунгу сейчас не до разговоров. Всем нелегко далось расставание с островом, а вождю и подавно… Но на следующий вечер отношение к ней Эйвинда осталось прежним. Ни слова не сказал, ни взглянул ни разу, ни прямо, ни исподволь. Йорунн недоумевала, и все пыталась уверить себя, что ей примерещилось, что конунг просто не хочет ее и себя понапрасну мучить, да людям повод для пересудов давать. А сердцем чувствовала – все не так! Растянулась и вот-вот порвется невидимая нить, связавшая их. Отвернулся от нее конунг, охладел душой. Почему? Что она сказала или сделала не так? Чем его обидела?
На четвертый день ближе к вечеру люди на драккаре заметили впереди корабль под сине-белым полосатым парусом.
– Свеи, вождь! – приглядевшись, сказал Сигурд. – Боевая лодья, больше нашей. Будет плохо, если они примут нас за торговцев и захотят отбить кнарр.
Эйвинд хмуро поглядел на чужой корабль. В Свеаланде друзей у него не было.
– Готовиться к бою! – приказал он. – И передайте на кнарр, чтобы женщины увели детей в трюм и сами укрылись!
Как и предсказывал Сигурд, свеи решили, что раз уж большую лодью охраняет драккар, то им точно будет чем поживиться. Хрипло пропел над волнами боевой рог, и свейский корабль стал стремительно приближаться. На драккаре Эйвинда воины оставили весла и стали снимать висевшие вдоль борта щиты, вытащили оружие, принялись надевать брони и шлемы. Кнарр схоронился за боевым кораблем, как жена за воином-мужем, но и на его палубе готовились к битве. Даже Ольва, отправив девчонок в трюм, вытащила свой лук и стала натягивать тетиву. Унн пыталась ее образумить, уговаривала поберечь себя – напрасно!