– Ясень вашего рода гордо раскинет ветви и станет с годами лишь выше и крепче, – проговорил Сакси. – На новой земле он пустит корни, не засохнет в жару и не согнется в бурю. Это все, что боги велели мне вам передать.
Те, кто слышали это, облегченно вздохнули. Предсказание было добрым, оно обещало мужу и жене долгую жизнь и достойных наследников.
– Не великоват ли посох для безусого мальчишки? – добродушно усмехнулась стоящая среди женщин Ботхильд. Она не была на посвящении, и не видела, каким был Сакси в тот вечер.
Услышав ее слова, Сигурд хёвдинг повернулся к ней и ответил так:
– Отец Асов, Один, тоже когда-то был молодым.
После все отправились в длинный дом и расселись по старшинству за столами, накрытыми для праздничного пира. И угощение было не таким, как на острове Хьяр – на деревянных блюдах лежало вдосталь мяса и дичи, жареной и копченой рыбы. В широких мисках подносили нежный белый сыр, а рядом выкладывали ломти сыра что потверже. Пива и хмельной медовухи сварили дня на два; для младших выставили ягодный напиток и скир, а жениху и невесте наливали одну лишь чистую воду – так испокон веков делалось в Рикхейме, и вождь Эйвинд счел этот обычай весьма разумным. Халльдор не стал возражать. Он и так был опьянен происходящим, и более всего – робким и ласковым взглядом своей молодой жены.
Еще один человек на этой свадьбе чувствовал себя, словно влюбленный жених. Стоило Сигурду хёвдингу один раз поглядеть на пышногрудую Ботхильд, как сердце его, молчавшее столько лет, вдруг начало биться быстрее. И на пиру он все старался сесть так, чтобы видеть ее и слышать, как она смеется. А смех у Ботхильд был звонкий, как у молоденькой, и от него огромная грудь повитухи так и ходила ходуном. Не только Сигурд, другие мужи тоже заглядывались.
Как и полагалось, поднимали чаши за конунга и ярла, после вознесли хвалу богам за хороший урожай и вспомнили добрым словом ушедших предков. Много славного было сказано и о Халльдоре, о его храбрости и воинских умениях, и о красоте юной Сванвид, которая выросла на далеком словенском берегу. Жители Рикхейма не слышали их историю и просили рассказать ее до того, как молодых поднимут из-за стола и уведут в отдельные покои. Зорянка оглядела подруг и ответила, не раздумывая:
– Пусть Йорунн расскажет.
– Великая Мать прядет нити людских жизней, а вещие Норны ткут из них ковер бытия, – начала свой сказ молодая ведунья. – И порой, чтобы свить воедино две судьбы, выплетают они узор настолько причудливый, что не сразу поймешь, для чего происходит то или это, к добру или к худу ведет…