Ярл тихонько сжал ее ладонь, взглядом попросил: помолчи… И заговорил сам.
Глава 30
До глубокой ночи просидели они за беседой и не расходились, не гасили светцы до тех пор, пока обо всем не было рассказано. И о том, как погиб Ормульв Гуннарссон, и о том, как переселялись в Рикхейм, и о том, что собрались в начале лета отправиться на Мьолль, отвоевывать то, что по праву принадлежало Эйвинду конунгу. И еще о том, что в случае победы вся земля в Вийдфиорде останется Асбьерну, и жители Рикхейма назовут его своим вождем. Только о том, что побратиму нелишней была бы помощь, Асбьерн пока ничего говорить не стал. Князю и так было над чем поразмыслить.
– Я мог бы солгать вам и заставить жену утаить от вас правду. И вы бы никогда не узнали, как все было на самом деле, – проговорил ярл напоследок. – Но я решил, что не годится начинать знакомство с обмана, и уж совсем плохо лгать своим родичам. Теперь сами решайте, как с нами поступить.
Он поднялся, поклонился Мстиславу и его братьям и, обняв жену за плечи, вышел вон. Заспанный отрок проводил их в заранее приготовленную спальню-ложницу. И только когда они с Фрейдис остались наедине, Асбьерн устало спросил:
– Ну, что думаешь? Не погонят ли нас прочь твои братья?
– Погнать не погонят, – отозвалась Долгождана, – но и плыть с тобой не поплывут. Мстиславу и в городе забот хватает, а Ратибор с детства таков – куда старший брат, туда и он. Радима не отпустят: он самый разумный у нас, князь без его слова ничего не решает. Да еще здесь привыкли воевать пешими или конными. Нет у нас боевых кораблей, разве что лодьи небольшие, торговые.
Ярл еще больше нахмурился, но промолчал. Все же верилось, что не оставят его благосклонные боги. Кто знает, может все еще переменится утром – оно, как здесь говорили, гораздо мудрее, чем вечер.
Едва рассвело, князь послал за Асбьерном. Ярл пришел в его покои вместе с женой, мысленно готовясь к самому худшему. Мстиславичи, похоже, остаток ночи провели без сна, решая, как поступить с ними, и он только об одном молил богов: чтобы справедливый княжеский гнев не коснулся Фрейдис.
– Коли все было так, как ты давеча рассказывал, мы не вправе держать на тебя зла, – проговорил Мстислав. – Пришел ты в Радонец как честный гость, ел с нами хлеб за одним столом, спал под одной крышей. Сестра тобой не обижена, и вижу я, что ты крепко любишь ее, бережешь. И то, что не побоялся нам правду открыть, когда мог бы и промолчать, говорит о том, что ты благороден и храбр. Думается мне, многие гордились бы таким родичем. Что скажешь, Асбьерн сын Эйдера?