***
Мы отрывались на танцполе. Барчук то и дело словно бы случайно касался Софии. Она раскраснелась, глаза блестели, а счастливая улыбка почти не сходила с её губ.
Я же, скорее, притворялась весёлой. И думала о том, как бы мне оставить своих друзей и тихонько исчезнуть. Я хотела уехать домой.
Не знаю, остался ли Ярослав в клубе или куда-то смылся со своей девушкой, я усиленно старалась не искать его взглядом. Но сама мысль, что он может смотреть на меня, наблюдать за моими движениями, делала тело деревянным, а улыбку вымученной.
Я устала притворяться, что получаю удовольствие. Мне хотелось тишины, покоя и одиночества.
Воспользовавшись секундным перерывом в музыке, я взяла своих друзей под руки:
— Ребят, я поеду домой, что-то голова разболелась…
— А?! — музыка загрохотала снова.
— Говорю, домой поеду! Голова болит, а вы тут веселитесь! Ладно?
Я вопросительно посмотрела на Софию. Она сомневалась пару мгновений, потом кивнула.
— Тебя проводить? — Барчук тоже был не против остаться наедине с ней.
— Не надо, — я помотала головой, потому что расслышать что-то в этом шуме вряд ли было возможно.
Друзья продолжили веселиться, а я протиснулась сквозь двигающихся на все лады людей и наконец-то оказалась в первой «пещере», где в начале вечера мы пили «Кока-колу». Здесь уже вздохнула свободнее, посетителей было мало, лишь часть столиков оказалась занята.
Я старалась не смотреть по сторонам, чтобы не наткнуться взглядом на Логинова, если он ещё не ушёл. Но словно против воли, словно сама по себе шея повернулась влево, а глаза скользнули внутрь кабинки, где в последний раз я видела Ярослава. К счастью, эта кабинка оказалась пуста. Выдохнув с облегчением, я направилась к выходу.
Но обрадовалась я рано.
Логинов появился словно из ниоткуда и перегородил мне путь.
— Сбегаешь? — выражение его лица было нечитаемым, в глазах темнела бездна.
Я почувствовала себя очень неуютно, постаралась обойти Ярослава:
— Иду домой.
— Подожди, — он ухватил меня за руку. Сжал запястье, довольно грубо. Я вскрикнула от неожиданности. Попыталась выдернуть руку, но он держал крепко.
— Отпусти! — даже не знаю, чего во мне сейчас было больше — испуга или возмущения.
Хотя нет, страха не было, только злость на Логинова, который с чего-то решил, что может быть со мной грубым. Что у него есть на это право.
Я подняла на него глаза.
— Не надо метать в меня молнии, — усмехнулся он, — я просто хочу поговорить. Кое-что прояснить между нами.
— Ты же слышал, что она сказала! Отпусти её!
Барчук с Софией спешили к нам. Атмосфера начала накаляться.