Посредине зала над трупом склонился гер Кремих. В отличие от ассистента, он был одет не в костюм, а в брюки с рубашкой, но фартук, перчатки и тряпичная маска на лице являлись таким же непременным атрибутом.
Эрику бросилось в глаза бюро, выбивавшееся из общей обстановки и заваленное папками и документами. Судя по вороху бумаг, отчеты писать ни патологоанатом, ни его ассистент не любили. А вот инструменты на железном столе были разложены аккуратно.
– Кого там еще принесло? – проворчал, не оборачиваясь, Кремих.
– И тебе не хворать, – съязвил в ответ старик Фриз.
Патологоанатом, он же полицейский эксперт-алхимик, повернул голову, спустил на шею маску и прищурился:
– На здоровье не жалуюсь. Вы по поводу гера Петри? Так заключение еще не готово…
– Да с Петри все понятно – поножовщина, – отмахнулся старший детектив, подходя ближе. – Я по поводу Фионы Ле’Ройс. Скоро ее муж подъедет, поэтому все скользкие вопросы хотелось бы обкашлять до того.
Гер Кремих выпрямился в полный рост и обернулся к посетителям. Мужчина средних лет с зачесанными назад напомаженными волосами и тонкими усиками на смуглом лице менее всего походил на патологоанатома. Скорее на изворотливого коммерсанта, торгующего на улице крадеными часами. Или на опереточного актера.
– Вот оно в чем дело, – с пониманием протянул он, задержав взгляд на Наде. – Эксперта привели, хотите убедиться в достоверности моего заключения?
– Можно и так сказать, – неопределенно пожал плечами Фриз.
– Что ж, следуйте за мной! – Гер Кремих подошел к раковине, сменил перчатки на чистые и указал ассистенту на труп: – Закончи здесь и напиши заключение.
Сам же открыл одну из дверей, пропуская гостей в секционную.
В помещении было довольно-таки холодно, работали фризеры на магнакопителях, в свое время созданных Фрайбергом по просьбе шефа Кроули. Здесь стояло четыре высоких железных стола, и на них, укрытые светло-серыми простынями, лежали трупы. Кремих подошел к одному и откинул край ткани, являя взорам тело стройной молодой женщины с желтоватой кожей и спутанными волосами. Эрик с трудом узнал Фиону Ле’Ройс. Грудь пересекал Т-образный разрез, уже зашитый аккуратными, ровными стежками. Но не это привлекло внимание вошедших. Под грудной клеткой, в области чревного, или, как его чаще называли, солнечного сплетения, отчетливо виднелся коричневатый ожог размером с ладонь и по форме напоминающий след от поцелуя.
Нада склонилась над трупом, внимательно изучая ожог, а затем поднесла руку к отметине, стараясь случайно ее не коснуться.
– Вижу, узнали, – довольно хмыкнул Фриз. – Именно этот энергетический след обыватели называют поцелуем смерти, не так ли?