— Он что, один приходил? — Амиров напрягся всем телом. — Или приезжал?
— Как сказать, его поджидали красные «Жигули». Там, кажется, двое молодых людей сидело. Я как раз заканчивала работу. Вышла на улицу, а они уже отъезжали…
Она описала внешность парня. И Амиров, особо не надеясь на удачу, что это один из соучастников сегодняшнего преступления, последовал в зал. За ним последовал и сотрудник милиции, лейтенант, — крепыш в цивильной одежде. Но в зале того не было, и лейтенант высказал предположение:
— Наверное, надо искать в отдельных кабинетах.
За нарядными бордовыми бархатными шторами, что прикрывали вход в отдельные будуары, раздавались песни, страстные признания и вздохи, звон бокалов и тосты. А из второй кабины доносился приглушенный плач и всхлипывание мужчины. Грубый голос с нотками иронии вещал, наставляя:
— Правильно, Михаил, слезами и стихами умоляй, заговаривай свою любимую и единственную женушку, чтобы не гуляла, как заговаривают болезни знахари и шаманы. А если и будет чуть-чуть гулять, то уж не со всем колхозом «Светлый путь», а только с двумя-тремя ее членами справляла групповуху.
И тут же затянул тот же голос песенку под гитару, когда туда заглянул лейтенант.
Куда ты лезешь, рожа пропитая!
Здесь девы благородные сидят.
Дают они лишь непорядочным за плату.
А всем порядочным дают за просто так.
Находившиеся там разбитные девицы дружно подхватили:
Даем мы непорядочным за плату.
А всем порядочным даем за просто та-ак.
У одной из знойных молодушек с невообразимым разрезом юбки до самого пояса на оголенных ляжках были наколки: «Не уверен — не начинай», а на другой ноге: «Не залезай — убьет муж или любовник».
Ни обнаженность девиц, ни экзотические татуировки нисколько не смутили оперуполномоченного милиции, и он деловито, как старый знакомый, осведомился:
— Родимые, как насчет Петровской водочки? Угощаю. Сегодня выиграл десять тыщ баксов.
— Водку не хлебаем, — отрезал дородный мужчина средних лет, который не переставал гладить ноги обеих девиц. — Хотя я помню и своеобразные ее достоинства: «Нет некрасивых женщин — есть мало водки; нет преступлений — есть много водки».
Офицер милиции, поняв, что это не тот, кого они с Амировым ищут, извинился и направился в следующую кабину. Там-то и оказался молодой мужчина, о котором говорила барменша.
Белобрысый мужчина с бесцветными и неподвижными глазами, как у мертвеца, спокойно вышел из кабины по первому же требованию работников правоохранительных органов и направился с ними к выходу.
Барменша утвердительно кивнула головой, когда Амиров вопросительно взглянул на нее, незаметно для окружающих коротким жестом руки показав на задержанного.