Все эти мысли у Нафиева прокручивались в голове не раз и не два. К этим выводам он приходил, как бы глядя на это дело с разных сторон. Он чувствовал, что идет верной дорогой в расследовании этого дела…
…В это же время руководство республиканской прокуратуры, возбудив уголовное дело по факту убийства в здании узла спецсвязи, увлеклось теоретическими разработками различных версий, причем не выходя, в отличие от Нафиева, из своих служебных кабинетов. Подобные версии, слабо увязанные с конкретными фактами и деталями совершенного преступления, могли больше претендовать на абстрактно-схоластические теории средневековых теологов, нежели на практические документы, помогающие найти путь к истине.
Совершенное злодеяние в здании спецсвязи потрясло весь город. Подобных преступлений не помнили и старожилы правоохранительных органов. Оно занозой сидело в сердце Сайфихана Нафиева. Ведь у погибших остались не только дети, но и родители. А смерть детей для родителей — это намного тяжелее, хуже собственной смерти. Это ад, поселяющийся в сердце матери и отца, страшный огонь которого жгет от волос до ногтей каждую минуту, каждый час, днем и ночью, изо дня в день и так целые годы, пока душа не обуглится, не покроется пеплом безысходной усталости и тоски.
Сопереживание прокурора Нафиева несчастным людям, пострадавшим от преступления, постоянно замечали его близкие и, конечно же, любимая жена Гельсиня. Она уже с порога определяла состояние своего мужа: как прошел очередной тяжкий прокурорский рабочий день. Для Сайфихана Хабибулловича она была всем — и врачом души, и верным помощником, и нежной матерью его детей, и любимой женщиной. Она сумела создать дома такую атмосферу, такое тепло, что вся усталость, как ледяной панцирь, тут же таяла на глазах семьи. И так на протяжении более четверти века совместной жизни. Гельсиня заполнила его всего нежным светом и жизнетворной энергией с первого дня их встречи в деревне Мунчали, что в Дрожжановском районе.
Она ждала его, пока он, Сайфихан, служил целых три года в армии. Будучи учительницей Гельсиня вышла за него замуж, когда он работал комбайнером. И все, что он делал, к чему стремился, во всем была ее заслуга. Она его вдохновляла, а когда у него не оставалось сил преодолеть большие невзгоды, трудности, которые то и дело подбрасывала жизнь, Сайфихан черпал силы у нее, у детей. Они пробуждали в нем второе дыхание, когда казалось, вот-вот он упадет на пути к цели. Но и он, как любящий муж и отец отвечал им тем же. Помнится, когда она ждала ребенка и ей захотелось мандарин, Сайфихан вечером после работы помчался на аэродром, долетел до Москвы, купил целую сумку цитрусовых и уже на следующий день вернулся домой.