— Здравствуй, дорогой, не разбудила? — услышал я в трубке мамин голос.
Боже, я что амнистирован? За какие заслуги?
— Нет, мам, я очень рад тебя слышать.
Чертовски рад. Лондон снял блокаду. Осталось узнать цену.
— Крис, почему ты не звонишь Соне?
Вот так вот. Без вступлений о делах, здоровье… Опять Софи. Сразу Софи.
— Ну, допустим, что я не хочу ее волновать, — быстро оправдал я собственную трусость.
Я и правда не хотел, а еще совсем не знал, как мне с ней разговаривать. Боялся брякнуть лишнего, расстроить ее. А себя боялся больше всего.
— Тебе совсем не интересно? А у нас тут столько новостей! Софи — беременна, представляешь? И что-то мне подсказывает, что от тебя. Неожиданно, правда? И еще мне приснился странный сон, что ты в курсе и даже сам привез её в Лондон. Сон был так реалистичен, что я даже поверила, но потом все-таки поняла, что это только сон, — сарказм сквозил в каждой букве и больно хлестал прямо по лицу.
Собственно, а что я ожидал?
— Мам, я все помню, и если что, вы же всегда меня просветите. Я затем и привез ее в Лондон.
Что за разговор? Мне кажется, или мама на что-то намекает. Я вышел в гостиную, чтобы избавиться от цепкого взгляда Джен.
— Кристофер, ты нужен ей, — мама произнесла это таким тоном, что у меня душу вывернуло наизнанку.
Черт, а это больно. Но гордость жрала меня еще сильней.
— А мне нужны были вы… На премьере… Так что мы тут в паритете.
Откуда я все это взял? Придумал только что? С кем я вздумал ровнять счет? С родителями? С собственным ребёнком?
Но продолжал в том же духе.
— И я весьма доступно объяснил ей причины моего отсутствия. Она не маленькая, должна понимать.
— Хватит, Крис! — о, ну вот, сейчас меня отчитают на повышенных тонах, — Вы должны узаконить свои отношения!
— Что? Пожениться что ли? Мам, ты соображаешь, что говоришь? — я истерически ржал в трубку.
Ну, надо ж маме показать, что я и сам ещё не дозревший пубертат.
— У Сони была угроза выкидыша, — мама словно хлестнула меня кнутом, — Может, и над этим посмеешься?
Нет, смеяться как-то сразу расхотелось. Боль и нежность начали карабкаться наружу сквозь пелену эгоизма.
— Когда? — процедил я сквозь зубы.
— После лондонской премьеры.
— Почему я узнаю об этом только сейчас? — я почти рычал, меряя шагами гостиную.
Что там у них вообще происходит?!
— Потому что ты не спрашивал, Крис. И Соня запретила нам говорить, — мама сбавила тон, но мне хватало и содержания ее слов.
Софи, черт бы её побрал…Узнаю эту засранку!
— А сейчас? Как она? — я достал бутылку пива, швырнул ее обратно, сменив на виски.
— Крис, в конце концов, внеси ясность. Я не настаиваю на шумихе. Просто пусть ребенок родится в законном браке, — мама игнорировала мой вопрос, продолжая стучать в закрытую дверь.