— Куда бросилась бежать? — повернулся к ней, спрашивая не слишком чисто, как у Тамира выходило.
Вейя мотнула головой, не скажет ни за что. Про отца — не скажет.
— Знаешь, кто перед тобой?
Вейя снова головой качнула, а хазарин вдруг за подбородок схватил, сковав твёрдыми пальцами, больно на губу нижнюю надавил, просовывая палец в рот, по зубам мазнув, разжимая их.
— Язык есть, — Вейя дёрнулась, да он её сам выпустил.
— Что тебе, хазарин, нужно от меня?
Тот ухмыльнулся, к щекам жар бросился — что ему нужно, Вейе, конечно, понятно, да только больше от бессилия и злости спросила. Хазарин вдруг резко обхватил под затылок, к себе дёрнул, и хоть Вейя попятилась, а сильная рука не позволила отстраниться.
— Я старший сын Ибайзара Янар. А ты теперь рабыня в моём аиле, я тебя купил, и теперь будешь исполнять то, что прикажу. Если нужно, сапоги мне будешь вылизывать своим языком гладким. — Вейя стиснула зубы, проглатывая ком досады. — Готовься, пока я тебя не позову, — он поднял руку, давая знак своему дайчану, вернув к Вейе острый, как лезвие взгляд.
Дайчан подступил, обхватил поперёк пояса, едва ли от земли не отрывая, за собой потащил. Вейя вывернуться пыталась, не замечая бьющейся на плече жаром боли, да так и не смогла найти отца — столпилось вокруг много кочевников. Дайчан затащил в какой-то гэр, пропитанный дымом и смолой древесной, бросил небрежно, как вещь какую, на подстилку твёрдую. Вейя слышала, как дайчан вышел, но пошевелиться не могла, лежала ещё так долго, сотрясаясь всем телом — пробрал лютый озноб. Боги, что будет теперь? И отец, не увидел её, да и как, если сразу отгородили. Вейя глотнула туго. Главное, он жив — звенело в голове и где-то в сердце, но вместе с тем ещё больше страх прокрадывался — как теперь выбраться из плена им обоим?
Глава 80
Ехать небольшим отрядом было опасно, да людей, кроме как полдюжины кметей, у Далебора не осталось, хорошо, Барайшир отправил своих проводить по пути надёжному. Теперь только богам молиться, чтобы хоть какой след Вейи отыскать. А князь, стало быть, нескоро дождётся своего сотника. Не думал Далебор, что так разминуться придётся, и вина жгучая вместе с злостью на самого себя брала, что подставил Вейю, хоть зол был страшно на неё за своеволие чрезмерное, которое подстрекало ещё больше, дразнило взять вверх над ней. Корил теперь себя, да только проку от того никакого, Вейя неизвестно где…
Далебор поморщился, рана ещё тревожила, стягивалась болью, так что подпирал к рёбрам ком, особенно ближе к вечери. Когда встали на очередной привал ночной на небольшом холме средь ольшаника, Огнедара подсела рядом, протянув целебный взвар, которым поила усердно, услугу делала для него, лишь бы только, верно, не прогнал из своего отряда.