Да только подумал об этом, как поймал взглядом ту, от которой жар пронёсся по телу, будоража и без того распалённую крепким мёдом кровь, что даже мышцы свело — до того напрягся, увидев и стоявшего над ней дубом крепким, путь преграждая Вейе, Ведозара. Тамира будто к лавке привязали, наблюдал за ними, хоть и понимал, что не нужно. И о чём они разговаривали — хоть бы краем уха послушать. Вейя отвечала что-то, но, кажется, не сильно хотелось ей с женихом новоявленным толковать. Сжимала твёрдо губы, в косу пальцами вцепившись, и, казалось, держала в шаге от него, хоть Ведозар настойчиво делал попытки его укоротить, всё ближе подбирался, тесня Вейю в тень. Вейя, ответив что-то, в очередной раз развернулась было и хотела идти, да Ведозар ручищи свои распустил, задерживая слегка её за плечо, и — видно даже издали в свете костров — побелело лицо Вейи, и черты заострились, полоснула Ведозара взглядом, а тот, пёс блудливый, огладил локоток девушки, спустил ладонь ниже на бедро. Тамир видел, как отпрянула она, а тот и не думал отступать. Кулаки сжались сами собой загорелись ладони, прошёлся бы кнутом по его шкуре, на лоскуты его иссёк, чтоб проучить паскуду. Выдохнул, до сего мига задерживая дыхание в груди, отвернулся. Это всё не его забота. И лучше вырвать дурные мысли, что хлынули в голову варом, не нужно забываться, где он и зачем приехал.
Отвёл взгляд, стискивая зубы крепко, перед глазами алые сполохи, злость нашла такая, что выйти лучше на ристалище, да только в таком пылу и покалечить ненароком может. Даже где-то в глубине пожалел, что согласился на это всю. Так точило изнутри, что хоть сворачивай майханы и назад в степь ворочайся. Не видя больше нужды оставаться в детинце, Тамир, собрав батыров своих, отправился к лагерю.
— Разве не останешься здесь, в хороминах моих? — удивился и всё же попытался его остановить Звенимир. — Прикажу постель тебе стелить мягкую, и девке самой ладной велю прийти — выбирай из челядинок моих, какая приглянется.
Тамир глянул в сторону зардевшихся девиц, что оказались поблизости и слышали всё.
— Благодарю за приглашение и удобства щедрые, девицы у меня свои есть, и постель не твёрже ваших будет. Обо всём мы договорились, а утром, — Тамир, выдохнув, взглянув на Тугуркана, вернув взор на князя, — ещё свидимся. После похода, если Тенгри угодно будет, попируем.
Звенимир только одобрительно кивнул, глаза блеснули довольно.
— Добро, — протянул руку, сжал запястье Тамира, и тот обхватил его, скрепляя дружбу.
Тамир покидал детинец, запрещая себе обернуться, поймать взглядом Вейю, отсекая от себя это желание, больше ярясь только на себя, за свои мысли, что должны быть заняты предстоящими сборами, а не о девице с глазами цвета зелёного тумана.