Лизабет нежно дотронулась до его распухшей губы. Ее глаза потемнели.
– Работа Джона? – спросила она.
Он кивнул.
– Заживет так быстро, что ты не успеешь заметить, что там была рана. Как и наши отношения? – с надеждой спросил он.
Девушка взяла одну из его покрытых мозолями рук. Она перевернула ладонь вверх и посмотрела на покрывавшие ее царапины и шрамы.
– Только если ты поймешь, что я работала бы так же усердно, как и ты, если бы знала.
Его жесткая ладонь сомкнулась на ее мягкой руке.
– Лизабет, – вздохнул он, – пожалуйста, пойми. Я не хотел, чтобы ты когда-либо испытала голод или нужду.
– Без тебя я испытывала и то, и другое, – серьезно ответила она.
– Как и я без тебя. Но у меня было меньше чем ничего, и не было никакой возможности добыть что-то большее, – проговорил Макс. – В действительности, хотя мне и не хочется рассказывать тебе об этом, но я на самом деле пытался украсть рождественский подарок для Гвен. Но я снова и снова терпел неудачу. Когда-нибудь я расскажу тебе об этом. Господи, хорошо, что мое состояние вернулось ко мне. Меня повесили бы так же высоко, как и смитфилдскую ветчину, если бы мне пришлось зарабатывать на жизнь таким образом. Я был хорошим солдатом, но сделался никудышным вором.
– Что за ложь, – с нежностью произнесла Лизабет, касаясь губами его рта. – Ты первоклассный вор. Негодяй, ты украл мое сердце и так и не отдал его назад.
– И не отдам, – дрожащим голосом ответил майор, снова обнимая ее. – Но берегись, – прошептал он возле ее губ, – потому что мне не терпится продолжить свою преступную деятельность.
– Как ты можешь украсть то, что я с такой готовностью отдаю? – рассмеялась она.
– С удовольствием, – сказал Макс, – с самым большим, какое я только знал. Поверь в это. Я могу быть вором, но я не лжец. Счастливого Рождества, любовь моя.
– Самого счастливого из всех, – ответила Лизабет, и в этих словах прозвучала только правда.