Последнее, что запомнили мои глаза, — Василия Ивановича с таблеткой и стаканом воды:
— Не переживай, ты не почувствуешь боли. Этот мужчина не будет с тобой слишком груб. Или, скажем так: он будет не более груб, чем распаленный мальчишка-ровесник.
— Откуда вы знаете? Вы ему доверяете?
— Если бы не доверял, не послал бы тебя к нему. Был один инцидент, после которого он обещал, что будет осторожен.
Я кивнула и выпила таблетку.
— А после этого мы будем в расчете? Я ничего не буду должна за операцию деда?
— Нет, ласточка. После этого ты ничего не будешь мне должна. Захочешь — уйдешь. Захочешь — останешься.
Я оглядела свои ноги в белых гольфах, одернула тесное школьное платье, едва прикрывавшее трусики, и сказала:
— Я готова.
Он сам надел на меня маску. Потом пришел какой-то человек и отвел меня в машину. Сначала мне было стыдно, что я выгляжу как дебильная школьница с дурацкой маской на лице, а потом стыд уступил место другим ощущениям.
* * *
Он тяжело дышал и молчал. Я сидела на краю кровати, крепко сжав колени и положив на них вспотевшие ладони. Потом он курил — где-то близко от меня, потому что я вдыхала концентрированный, очень ароматный табачный дым. Возможно, он выдувал мне его в лицо, а, возможно, вся комната была прокурена. Потом он сел рядом, взял мою руку и положил себе на пах. Обжал моими пальцами свой эрегированный член и с силой провел по нему вверх-вниз. Я хотела вырвать руку, но вовремя вспомнила, зачем я здесь.
Василий Иванович устроил моему дедушке операцию в Израильской клинике. Все прошло отлично, дедушка уже поправлялся в палате с видом на Средиземное море, а я отдавала долг за лечение. Денег у меня не было, зато была девственность. Ненужная по большому счету — как и все, что находились у меня между ног и относилось к половой сфере. Я все равно ничем не пользовалась.
— Давай-ка снимем твое платье, — донесся до меня тихий мужской голос.
Одну мою руку взяли и расстегнули пуговичку на манжете. Потом на второй. Потом, дыша мне в лицо, он медленно расстегнул пуговицы на груди и спустил платье до талии. Прохладный воздух коснулся кожи, и я покрылась мурашками.
Лифчик он снимать не стал, а просто задрал выше грудей.
— Подними ногу.
Я не поняла команды. Куда поднять? Как именно? Не дожидаясь моей реакции, он взял меня за икру правой ноги, отвел в сторону и положил на свое колено. Снял туфлю и стащил гольф.
Я чувствовала себя странно и нелепо. Я сидела на кровати в полуснятом платье, с голой грудью и одной ногой, закинутой на мужчину, а голову мою украшала черная блестящая маска.