Время тянулось невыносимо медленно. Я слышала, как мимо кладовки ходили доктора, как уборщица шумно протирала пол в коридоре. Один раз кто-то даже заглянул в мое укрытие, но ничего не стал искать, а просто оставил у стены корзину с тряпьем и ушел. Где-то после одиннадцати послышалось звяканье ключей и звук задвигающейся защелки. Теперь все двери были закрыты. Оставалось подождать еще немного.
Чтобы не уснуть, достала телефон и открыла альбом с фотографиями. Как же жаль, что фото Эрика здесь было всего одно. И вряд ли оно помогло бы мне в деле возвращения его памяти. Один снимок совсем ничего не значит. Тем более для скептика вроде моего жениха. Он всегда выискивает доказательства, обоснования, причинно-следственные связи. И пока у мужчины нет никакого повода верить моим словам. Да если бы я знала, что попаду в такую ситуацию, забила бы всю флешку нашими совместными фото и видео. А так только и оставалось, что смотреть на экран, с которого мне тепло улыбался любимый, и беззвучно глотать соленые слезы.
С большим трудом я просидела так ещё часа два, а потом осторожно выбралась в коридор.
Видимо, здесь очень сильно экономили на электричестве, потому что он освещался светом одинокой тусклой лампочкой, висящей в холле. Но сейчас мне это было только на руку.
Прислушиваясь к каждому подозрительному звуку, на цыпочках дошла до картотеки и надавила на дверную ручку. Тихо скрипнули дверные петли, но с перепугу показалось, что этот скрип слышали даже на другом конце города. В ужасе замерев, я смотрела в тот конец коридора, откуда могла показаться дежурная медсестра. Казалось, еще секунда, и она выйдет, чтобы поймать нарушительницу и сдать ее в полицию. Но все было спокойно. Облегченно выдохнув, просочилась внутрь и закрыла за собой дверь.
Включив фонарик в телефоне, я быстро осмотрела высокие шкафы и нашла тот, на котором красовалась полустертая буква «М».
Так… Макдональд, Марлоу, Мэйсон, Метьюз… А вот и Миллер.
Я села прямо на пол и торопливо осмотрела карту. Да, все верно. Эрик Миллер, дата рождения — 03.06.1989, дата смерти — прочерк. Дата смерти? Кто вообще придумал писать такое на медицинской карте? Вот ненормальный. Впрочем, не важно. Дата рождения правильная, значит, ее Эрик помнит, как ни странно. Что у нас дальше?
А дальше была вся медицинская история моего жениха. Я с недоумением листала карту, искренне поражаясь тому, что вижу. Все болезни, которыми он переболел, начиная от ветрянки в четыре года, и заканчивая переломом ноги прошлой зимой. Это просто ерунда какая-то. Как может человек помнить такие подробности о своей жизни, но не помнить, где он жил и кого любил? Разве такая избирательная амнезия вообще бывает? И выглядит это так реалистично — разные чернила, разный почерк, будто он всю жизнь наблюдается в этой больнице. А такого просто не может быть.