«Разве Фирузи была счастлива с Дэном? Конечно, нет!» — успокаивал себя Амирджан.
Хотя Алена не раз говорила, что кардистим позволяет Дэну вести на Земле жизнь совершенно здорового человека, Амирджан не очень-то в это верил. Сам видел, как порой Дэн морщился от боли, и Алена сразу бросалась к мужу, доставала флакон с лекарством и совала таблетку ему в рот. Почему кардистим на Земле должен работать лучше? Амирджан слышал об этих приборах, но на Арракисе ими никто не пользовался. Он вообще не слышал, чтобы у кого-то из знакомых или знакомых их знакомых на его планете был порок сердца.
«Дэн же почти все время болен, — продолжал он убеждать себя. — А дети… она их все равно не помнит, они для нее теперь чужие. Их мать умерла».
И все же Амирджан опасался, что Фирузи вспомнит что-нибудь из прошлой жизни. У него упало сердце, когда она спросила:
— Сколько мне лет?
А он ответил:
— Восемнадцать.
— Вот как? — удивилась Фирузи. — Странно… Я почему-то считала, что мне намного больше.
Амирджан никак не предполагал, что у нее осталось ощущение реального возраста, и чуть замешкался с ответом.
— Тебе так кажется, потому что ты много перенесла в жизни, — наконец нашелся он. — Пожар, смерть родителей…
— Боже… наверное, мне повезло, что я этого не помню, — проговорила Фирузи.
— Ты… совсем ничего не помнишь, милая? — осторожно спросил Амирджан.
— Нет, ничего. Абсолютно ничего, — развела руками Фирузи.
Амирджан подавил облегченный вздох.
— Я потом расскажу, когда тебе стане лучше.
Вечером того же дня они вошли в дом шейха Гаруна эль Сабира в городе Эль-Аррак. По сути, это тоже был лишь большой оазис посреди пустыни. Городок был маленький, несмотря на то, что являлся столицей планеты. Вся свободная от домов и улиц площадь оазиса была засажена плодовыми деревьями и засеяна зерновыми культурами. От песков пустыни оазис защищала густая лесополоса.
Амирджан мог увезти Алену на любую планету Федерации, но все же решил привезти сразу на Арракис. Она уже другой человек, поэтому даже если кто-то прилетит сюда искать ее, он не найдет Алену Разумову. Никто, никакая полиция не решится обыскивать дом шейха. А ее муж с кардистимом не сможет прилететь сюда никогда. Фирузи на Арракисе ничто не угрожает.
Фирузи никогда не видела такого роскошного дома, похожего на дворец. Впрочем, других домов она не помнила, но ей казалось, что раньше она жила скромнее. Она сказала об этом Амирджану, на что он ответил:
— Конечно, ты права, твоя семья была небогата.
— Тогда откуда у меня браслет с сирианскими самоцветами? Мне кажется, это слишком дорогая вещь, чтобы быть моей.