– Будь я проклят, – сдавленно прошептал Данте.
– Запускаю тестовый режим, ждите… – подал голос биомеханизм.
Несколько минут саркофаг наполнялся кристалликами энергона, приводящих в движение жидкость, наполнявшую его. Этот процесс можно было сравнить со смешением разных красок, эффектные тучи сталкивались вместе, образуя иной цвет. В воздухе прозвучал короткий механический сигнал, девушка внутри него вздрогнула, ее взгляд принялся блуждать по комнате, пока не сфокусировался на Фемиде.
– Я предупредил ее о том, что это ради гостей, – пояснил Оскар.
– Привет, – растерянно улыбаясь, сказала наемница. – Как ты себя чувствуешь?
– Гораздо лучше, чем последние десять тысяч лет, спасибо.
Вирсавия посмотрела на собеседницу, как будто не решаясь продолжить разговор.
– Кто ты? – растерявшись, спросила Фемида.
– Не мне решать, а тому, что создал меня заново, – без тени эмоций заявила девушка. – Если пожелаешь, я могу быть кем угодно. Хоть даже и кортиком на твоем поясе.
– А ты можешь стать кортиком на поясе моего очень хорошего друга? – неожиданно для самой себя, выпалила наемница.
– Что ты имеешь ввиду?
– Мой друг в опасности, ему нужна защита, – с готовностью объяснила она.
– Я позволил себе провести небольшое исследование, – подал голос Оскар. – Но ни к каким конкретным выводам не пришел. Рекомендую закончить проект, доведя его до логического финала и вернуться к расстановке задач и горизонту возможностей.
– Хорошо, – кивнула Фемида, далее обращаясь к Вирсавии. – Скажи, что ты умеешь?
– Ты сказала, что твой друг нуждается в защите. Я готова сделать все, что в моих силах.
– Через пятнадцать циклов, не ранее, – сказал биомеханизм.
Произошла небольшая заминка, в ходе которой вновь явился оператор. Стоя спиной к саркофагу, он не сразу обратил внимание на то, что здесь происходит.
– Я так и думал, что ты решила и этого человека «реабилитировать»! – улыбнувшись, воскликнул он. – Что тут у нас происходит?
Ард обернулся, окаменев. Виной тому была не только поразительная красота существа, заключенного в саркофаг. Молчание растянулась так надолго, что казалось, больше никогда не нарушится. Эпицентром удивления были два человека, один из которых подернулся помехами, как изображение на неисправной записи.
Вирсавия смотрела на оператора с едва заметной улыбкой, в ее глазах плескался океан неведомых мыслей. Она сказала не так много, чтобы успеть поведать великую тайну. Но в тесном помещении сразу стало душно. Оскар заметил не естественную активность внутри саркофага, деактивировав активную поддержку сознания подопечной.