Руа принял один из своих излюбленных обликов – летающий чулл с размашистыми крыльями – и пристроился рядом с Лопеном. На следующем перекрестке он свернул налево. Они вылетели в атриум: у большого открытого пространства не было крыши, только десятки ярусов с балконами и огромное окно.
Лопен наконец разыскал гостей реши. Бури! Как они умудрились забраться так далеко внутрь за столь короткое время?
– Молодец, нако, – похвалил он Руа, потом сплел себя с землей и опустился рядом с гостями.
Лопен зашагал к ним, разведя руки.
– Приветствую! Я Лопен – ветробегун, поэт и ваш покорный слуга. Должно быть, ты король Релу-на!
Его предупредили, что король будет одет в мантию. Это был невысокий мужчина с седеющими волосами, впрочем, спереди его одеяния расходились, обнажая крепкие грудные мышцы. Его сопровождала группа свирепых, вооруженных копьями мужчин в набедренных повязках.
– Я говорю от имени короля, – произнес высокий мужчина на хорошем алети. Волосы у него были заплетены в две длинные косы. – Можешь называть меня Талик.
– Само собой, Талик! – отозвался Лопен. – Любишь летать?
– Не знаю что и сказать, – ответил Талик. – Не ты ли должен...
– Поболтаем позже.
Лопен сграбастал Талика под руку, зарядил его буресветом, махнул остальным, и оба взмыли в воздух.
Они неслись вдоль окна, оставляя позади один этаж за другим. Лопен держал крепко. Этот парень Талик – важное лицо, так что не стоит его ронять или еще чего. Талика окружили спрены потрясения в форме бледно-желтых треугольников. Стало быть, наслаждается полетом.
– Слушай, как я понял, ты живешь на гигантском крабе посреди океана? – спросил Лопен, пока они летели. – На по-настоящему большом крабе. Больше города. Один мой кузен, само собой, клялся, что у него жил краб, у которого в роду были чуллы, но вряд ли это возможно, хоть он и доставал мне до колен. Шквальный краб и правда был большим, но дом у него на спине не построить. Офигеть, вело! Ты заслуживаешь уважения, если живешь на гигантском крабе. Кто вообще живет на крабе? Обычные люди не живут. Только такие, как ты.
Наверху, примерно в тысяче футов над землей, где атриум наконец кончился, Лопен замедлился. Отсюда открывался лучший вид из окна: невероятные горы с заснеженными вершинами. С такого расстояния все они и правда кажутся одинаковыми. Само собой, не стоит забывать, что это не так, и перспектива издали не такая, как вблизи.
Бывает, что вблизи различия раздражают. Но если помнить, что издали все кажется одинаковым... в общем, это тоже важно.
– К чему все это? – спросил Талик. – Пытаешься меня запугать?