Наши утехи (Пьер-Себастьен) - страница 39

Из-за своей влюбленности Миша ничего не теряет, поскольку он не устраивает парадные случки, дабы отпраздновать свое счастье; чтобы проникнуть в интимную жизнь парочки, придется раскошелиться, снять обоих на один вечер, посадить на цепь и зверски избивать одного, пока играешь с другим, вот это нам больше по нраву, но не все могут себе это позволить, у некоторых бедняков фантазия, как у богачей, но поставим себя на место сыновей Капо, которые занимаются любовью ради денег: зачем спать с теми, у кого нет средств? Счастье обездоленных заключалось бы в фантазиях, соответствующих их положению, в том, например, чтобы мечтать об одинокой любви или откладывать целый год, а потом купить себе Кретьена и Мишу на сочельник, перспектива веселого Рождества, ведь со случайными клиентами оба парнишки наглеют, мы ничего против бедняков не имеем, но если с них нечего взять, пусть тогда не мухлюют или пеняют на себя; чтобы Миша обиделся, можно вставить ему, прикинувшись Кретьеном, но он узнает член брата даже с завязанными глазами, такой тот живчик, вдобавок Кретьен его ласкает и целует, а мы кусаем и стегаем плеткой, не больно-то и хочется его дурачить, Кретьен любит задницу Миши больше всего на свете, всякий раз он сравнивает ее с вашей, и никто не проходит испытания, но мы же нанимаем парнишку не для того, чтобы нас судили на конкурсе булок: Ах, если бы тут была задница Миши, было бы намного веселее! Мы же устраиваем разорительные оргии не для того, чтобы такое услышать, пусть лучше Кретьен мечтает о любви, которой нельзя злоупотреблять, потому что тебя не должны бросить первым, у каждого свой способ сделать другого несчастным, Мишина идея — геморрой: чтобы тот не разрастался, его задница закрывается каждый месяц на неделю, Кретьену приходится семь дней ходить с поникшим членом, словно если он засунет его куда-нибудь еще, то подцепит проказу, со стороны Миши это всего лишь предлог, чтобы брат и не думал им пресыщаться, это и есть любовь, а также беспрерывные козни, притворные улыбочки и фальшивые рыдания, Кретьен и Миша ебутся тайком на публику, но в глубине души лелеют фантазии, которых сами же стыдятся: трахать друг друга на Главной площади в три часа дня в прогулочный день, чтобы их принимали за собак, но в коммерческом плане это было бы самоубийством, и после такого — прощай, проституция; если жиголо спят бесплатно, впредь пусть не рассчитывают на платежеспособных клиентов: слишком уж мы уважаем кредитные билеты.

Лучше посочувствовать судьбе других жителей Вакханаля, мы же во власти Капо — сумасшедшего выжиги, который может не сегодня-завтра отнять у тебя возлюбленного, если ему разонравятся твои денежки, неужели тот, кто терпел Анриетту восемь беременностей подряд, будет рассуждать о морали и разврате в Вакханале и рассказывать нам, что такое любовь? Для него это чеки с трехзначными суммами, но почему не букет фиалок или мальчик-бродяжка? Любовь — это еще и Кретьен с Мишей, когда они влюблены и целуются ради удовольствия, когда плачут каждый в своем углу, потому что задница другого никогда не бывает достаточно гостеприимной, Миша мог бы вам рассказать, какой красивый у Кретьена член, — как сделать, чтобы беречь его только для себя? Но мы-то принимали член Кретьена, когда Миша еще не умел говорить, и не откажемся от него только потому, что у парнишки вдруг возникла идея фикс, мы, скорее, посоветуем ему больше плакать, когда они расстанутся, надо унизиться до публичной скорби, не опасаясь пошлости, любители никогда не перебарщивают, будем надеяться, что мадмуазель Робика их этому научит, ведь с тех пор как она вбила себе в башку, что братская любовь и сперма — небо и земля, она объясняет Кретьену и Мише, что они будут любить друг друга точно так же, если просто нежно хлопать друг друга по плечу, она только и мечтает о том, чтобы парнишки остались без клиентов, а сама она могла бы тогда позволить их себе подешевле, но ни в коем случае нельзя терпеть эту брачную связь, Миша, самый красивый парень на свете, не должен заниматься любовью с безобразной старой девой, которая, не имея собственных детей, считает себя наиболее компетентной в воспитании чужих, пусть себе выпендривается, возможно, Кретьен с Мишей согласятся ее оплодотворить, просто не надо ходить за ними по пятам, мадмуазель Робика и дети, этому ни конца ни края, всегда останется кто-нибудь в живых, но Миша и Кретьен не склонны к самопожертвованию, даже небескорыстному, и целке еще есть что почитать, прежде чем она измерит консистенцию их спермы, в остальном же парнишки ничем не рискуют, поскольку у нее такое же извращение, как у Беарна, что не мешает ей считать себя образцом добродетели, она выстроила шкалу пороков, на которой инцест и антропофагия хуже фригидности, но нам плевать на мнение трупов по поводу каннибализма, да и все обеими руками за инцест, если только у вас приличная семья, тогда как импотенция — это, конечно, порок, хотя в ее конкретном случае, возможно, и есть шанс, Кретьен утверждает, что она склеит ласты в день первого же своего оргазма, но, может, она подкупила мальчишку, чтобы тот распустил этот ложный слух, надеясь, что мы куннилингуснем ее ради скорейших похорон? Это, однако, не сработало, ведь если такова цена, лучше уж оставить ее живой, чем мертвой с навеки застывшей улыбкой на губах.