Сара аккуратно их сложила и убрала обратно в чемодан. Генри заметил, что ей не терпится узнать больше. Сара достала фотографию из чемодана и улыбнулась Генри.
— По крайней мере, это мне знакомо.
Она подала ему рамку, с точно такой же фотографией, которую он привез с собой. Он сделал глубокий вдох:
— Ты знаешь, за все годы, у нас только одна совместная фотография. Мы все собирались к ручью на общественный пикник. Ее сделали, когда тебе было вероятно, эм, не знаю, возможно, восемь или девять лет.
Сара посмотрела на фото задумчиво.
— Мне нравится это изображение. Оно кажется таким счастливым. И, беззаботным. Словно в мире нет никаких переживаний.
— Ну, к сожалению, переживаний было множество. Но, думаю можно сказать, когда мы вчетвером собирались вместе, их был легче пережить. Когда вы уехали, нам было очень тяжело.
Генри передал ей обратно рамку. Пока все идет нормально. Воспоминания о Катрин, Эдварде и Энн причиняли боль, но также вновь позволяли испытать их любовь. В последнее время он не часто думал о прошлом. Было приятно вспомнить хорошие времена, и испытать счастье от того, что они были. Некоторым людям повезло меньше.
Сара достала очередной предмет из чемодана и задержала на нем взгляд на несколько секунд. Она провела кончиками пальцев по поверхности, прежде чем предать это Генри.
— Вы знаете, что-нибудь об этом?
Генри раскрыл ладонь и посмотрел на бледно желтую деревянную коробочку. Сверху ее украшала резьба из четырех колец. Она повертел коробочку, разглядывая мастерскую работу. Он снова посмотрел на крышку, и тоже провел пальцами по гравировке.
— Хм-м-м. Ну, я не уверен, но думаю, это сделал Уильям.
Он посмотрел на Сару, и был удручен тем, что она совершено, не понимала о ком шла речь.
— Уильям? Кто такой Уильям? — стимул, который медленно появлялся у нее, внезапно исчез.
Генри открыл рот, но нахмурил лоб, глядя обратно на коробочку в своих руках. Она не помнила Уильяма. Он не понимал, почему это так сильно шокировало его. В конце концов, он же знал, что она потеряла память. Просто он не совсем осознал, что это может коснуться и Уильяма.
— Уильям, — начал он. — Это мой сын.
Сара обдумала новую информацию.
— О. Значит, мы с ним хорошо друг друга знаем?
Это было преуменьшением, но Генри кивнул.
— Ага, вы знакомы всю свою жизнь. Ты, Мэтью, Уильям и Томми, мой второй сын, проводили почти каждый божий день вместе. Вы все были, не разлей вода.
Теперь на лице Сары появилось истинное удивление.
— Каждый день? Каждый день? Как я могу не помнить того с кем проводила каждый день? — ее глаза наполнились слезами, и вглядывались в Генри, ища ответа.