Бруни ушел с наступлением темноты, точнее ночной серости, это у людей проблемы с ночным зрением, группы зачистки к тому времени уже должны были приступить к уничтожению секретов противника в окрестностях бухты. А я принялся расставлять подчиненных по местам. Шума от снимающейся с места тысячи воинов при всем желании избежать невозможно. Расчеты требучетов продолжали швырять камни как обычно, круглые сутки, ворота уже были заметно повреждены, сбили часть зубцов на стене и пробили стены крытой галереи над воротами. Это должно было подтолкнуть сэра де Мор к мысли, что в замке отсидеться не получится.
Отсветы пожара появились часам к трем ночи, если так можно сказать. Одновременно у меня появился заметный невроз, легко рисковать собой и своими подчиненными, контролируя ситуацию, тяжело сидеть и ждать, когда ситуация зависит от других. Дурные мысли в голову лезут.
В замке тоже заметили, явственно донеслись крики и шум, я приказал усилить обстрел. Со стороны катапульт и требучетов суета усилилась, обслугу из хашара активно подбадривали пинками и зуботычинами.
Разумеется, они пошли на вылазку. Выбора у сэра де Мор особо не было. Он был храбрым человеком и желал встретить свою судьбу не загнанной крысой. Ворота открылись, как только маленько рассвело и люди получили возможность что-то видеть.
Хотя он и подстраховался, не став лезть на палисад и валы в лоб, судьбу его людей это не изменило нисколько, только ухудшило. Я сразу отправил экипаж одного из своих кораблей отрезать нападающих от замка, а с остальными встретил сэра Гауда де Мор в лоб.
Надо сказать, что он, видимо, довольно быстро понял, что попал в ловушку, но, к чести его, не стал метаться и пытаться уйти полями или прорваться в замок, бросив свою пехоту. Со своими солдатами старый воин остался до конца.
Растащить рогатки и убрать колья палисада, чтобы дать возможность работать кавалерии, пехота противника, обсыпанная дождем стрел и сулиц, еще сумела, но не помогло это людям нисколько. Ямы в кубический фут, в точности по рецептам англичан в Столетнюю войну даже сами по себе были неплохой защитой от атакующей кавалерии на галопе.
Мне собой можно было гордиться, выбрал момент для контратаки я очень точно. Понесшая серьезные потери пехота убралась с дороги кавалеристов, естественно, смешавшись, слитного удара двух десятков хорошо вооруженных всадников тоже не получилось. Яма 30´30´30 сантиметров как раз идеальная штука, чтобы несущаяся лошадь, попав в нее копытом, как минимум упала, как максимум переломала ноги или еще что посерьезней. Умные были люди, англичане во время Столетней войны.