— Сильнее увлажниться я уже не смогу! — выкрикнула она, её соски напряглись от всепоглощающего внимания, которым Нокс их обсыпал. Клитор и лоно пульсировали, желая того же. Но Нокс вёл себя как придурок.
— Неужели?
Харпер ахнула, когда ледяные пальцы скользнули по опухшим складкам лона. Его ментальные пальцы — хоть и ощущались холодными — излучали чистый жар и обнажали каждое нервное окончание, что ей хотелось рыдать.
— Не веришь мне? Убедись сам.
Изогнув губы, Нокс запустил внутрь палец и чуть не застонал, когда внутренние стенки, скользкие и адски горячие, туго его сжали.
— О, ты действительно влажная. Но бывало и лучше.
Она открыла рот, но Нокс просто ухмыльнулся.
— Если ты говоришь не о моей…
— Моей, Харпер. Не твоей. Она принадлежит только мне. — Он скользнул пальцем глубже и взял немного влаги, чтобы смазать клитор. — Верно?
— Ну…
Харпер зашипела, когда он шлёпнул её по клитору.
— Верно?
— Да, придурок, верно. — Она ахнула, когда он немного сжал клитор двумя пальцами. — Я беру свои слова назад.
Нокс ухмыльнулся.
— Мило с твоей стороны.
Когда она злилась, напоминала шипящего, фыркающего котёнка, и он считал это крайне мило. Хотя Нокс никогда не расскажет об этом. Ему нравились его яйца именно там, где были.
Харпер не открывала глаза, пока его пальцы скользили вперёд-назад, по обеим сторонам клитора. Но затем два ледяных ментальных пальца вонзились в лоно, и она резко распахнула веки.
— Чёрт.
Странный жар, исходящий от этих холодных пальцев, заставляли лоно пылать и пульсировать. Каждый толчок раздувал огонь страсти всё сильней, пока желание не стало невыносимым. Обнажённые нервные окончания почти гудели.
Нокс прикусил её нижнюю губу.
— Никто не может делать так, — сказал он хриплым голосом. — Никто.
Харпер решила, что он прав. Не только потому, что был единственным мужчиной, который мог унять боль, вызванную им, но и потому что ему нет равных. С первой же ночи Нокс стал её сексуальным эталоном, с которым невозможно сравниться. Все остальные потерпели бы неудачу.
Ощутив приближение оргазма, она предупредила:
— Я скоро кончу.
— Пока ещё нет.
Всхлип застрял в горле, когда психические пальцы исчезли, оставив внутренние стенки покалывать.
— Нокс…
Он мягко поднял её и опустил на свой член. Харпер подняла руки и впилась ногтями в его бицепсы. Его толстый, твёрдый и длинный член наполнял и растягивал до жжения. Внутри все было настолько сверхчувствительным после психических пальцев, что она могла чувствовать каждую вену и едва могла это принять.
— Ладони на стену, Харпер, — приказал Нокс. Вместо этого она только сильнее вцепилась в него. Он резко шлёпнул её по заднице. — Ладони на чёртову стену. — Её лоно — тугое, скользкое и обжигающе горячее — запульсировало вокруг его члена и пропитала своими соками. Он сжал зубы и тихо выругался. — Сейчас же, Харпер.