С полупьяными озорными лицами они насмешливо и дерзко озирались на незнакомого башкира.
Кто-то из них ударил Макара палкой, видно, приняв его по черной голове за башкирина. Мужик упал.
— Эй, наших бьют! — закричал Исай.
— Это же друг твой, ты разве не узнал? — пытался вразумить поднявшегося Макара старик Бикбай.
— Это мало важности! — отвечал тот. — Я помню, как он нам все дело хотел испортить. Кто его просил? Зависть его взяла! Видишь, как он меня ударил?
— Это не он!
— Нет, это он... Я видел сам! Он хотел убить меня...
В это время кто-то из парней здорово ударил палкой самого Бикбая.
На праздник съехалось множество богатых башкир, тут же собрались безземельные николаевцы, убежденные, что башкиры пасут баранов на черноземе и не дают пахать, что они хотя и бывшее военное сословие, но все в почете и с землей, и не работают, и все живут как казаки.
— Бей их! Ишь, брюхо наели, один другого здоровей...
Подошла толпа низовцев. Они не вмешивались, а подуськивали и николаевцев и башкир.
Бикбай заметил мельком в толпе низовцев своего обидчика Акинфия.
Видя, что началась драка и толпа валит прямо на него, Курбан, наклонившись и вобрав голову в плечи, выхватил пистолет.
— Не подходи к фотографическому аппарату! Стреляю! Всех стреляю.
— Стреляй! — размахивая оглоблей, вылез вперед огромный Моисей.
Курбан навел пистолет, но в это время Моисей, как бы играя в городки, пустил оглоблей в аппарат и сшиб его с подставки. А затем другой оглоблей хряснули по брюху самого бая.
Макар ударил учителя духовной школы.
— А, меня? Меня смеешь? — закричал тот с перекошенным от страха и гнева лицом. — Жаловаться буду! Императору! Закон! Не понимаешь закона!
А сам держал руки по швам, зная, что если сам не ударит, то не будет виноват.
Макар за такие угрозы дал ему по скуле.
— По роже? Какое имеешь право?
Бикбай же был человек простой, не знавший тонкостей и не рассуждавший про власть и законы. Он, не задумываясь, ткнул Макара в зубы своим кулачищем так, что тот опрокинулся навзничь. К тому же при виде Акинфия в толпе он обозлился не на шутку и все зло вложил в этот удар.
— Бей, бей их! — кричал кто-то из низовцев, отходя прочь.
***
Губернатору, подъехавшему с опозданием, показалось, что во всех концах табора танцуют. Но потом видно стало, что ломают телеги, бьют друг друга оглоблями.
— В плети их! — приказал генерал. «Как чувство вал я! — подумал он. — Хорошо, что взял конвой...»
Лупить нагайками! Есть ли на свете занятие приятней! С диким свистом, припав к седлам, помчались казаки на табор. Весь сабантуй пришел в ужас. Казачьи кони пластались в воздухе, перескакивая через телеги. Над толпой заработали нагайки.