Смерть и прочие неприятности. Орus 1 (Сафонова) - страница 207

Видимо, осознав, что вырываться бесполезно, Герберт рывком прижал её к себе. Ева едва успела сомкнуть руки вокруг его талии, когда земля ушла из-под ног; потом чуть не упала, пытаясь обрести равновесие в заново соткавшемся пространстве — некромант отпустил её сразу, как только они переместились к воротам. И по дороге к замку зашагал так же стремительно, как до того пробирался по заснеженной пустоши.

— Прости, — нагнав его, произнесла Ева. Искренне виновато. — Но я знала, что ты придёшь. И готова была позвать тебя… в любой момент. Если бы дело стало плохо. Или дошло до заключения договора.

Герберт молчал. Лишь подошвы сапог отбивали мерный стремительный ритм.

— Ну признайся, ты не верил, что можно решить всё так, — примиряюще сказала девушка, стараясь не отстать. — Ты же и слышать об этом не хотел. Вот я и решила…

Он развернулся на каблуках столь стремительно, что она едва не ткнулась в него носом. И вцепился в её плечи — даже сквозь куртку и плащ — так, что наверняка причинил бы боль, если б Ева могла её чувствовать.

— Мне снова отдать приказ? Чтобы ты безвылазно сидела в четырёх стенах?

Некромант не кричал. Но тихий, почти шелестящий голос его был, пожалуй, страшнее крика.

— Герберт…

— Ты могла просто сказать мне? Пойти туда со мной?

— Я пыталась, — справедливо напомнила она. — Ты отказывался слушать. Вот и решила взять пример с тебя. Ты ведь так любишь решать что-то один.

— Тебя могли испепелить. Сожрать. Разорвать на кусочки. Так, что даже я не смог бы ничего сделать. — В сгущающихся сумерках его глаза казались странно, пугающе тёмными. — Ты способна иногда… хотя бы иногда… думать о последствиях того, что творишь?

— Но всё ведь получилось, — напомнила Ева с убийственной справедливостью. Попыталась улыбнуться, ещё надеясь обернуть всё в шутку. — Если б не получилось, нашли бы Мираклу другую Избранную. Подумаешь.

— А мне — другую тебя?

Ева просто смотрела в его лицо, выбеленное бешенством. Не понимая, как реагировать на вопрос, который явно мог вырваться у него лишь из-за крайней степени гнева. И пока она лихорадочно обдумывала новую шутку в качестве ответа, Герберт уже разжал пальцы.

— Пожалуйста, в следующий раз, когда вздумаешь совершить нечто самоубийственное, вспомни о том, что твоя гибель подведёт слишком многих. — Шепчущая вьюга в голосе уступила место сдержанности, стеной скрывшей все другие эмоции. — Ты могла изложить мне свой план действий. Если действительно продумала его. Если нашла достаточно доводов в его пользу, чтобы быть в нём уверенной. Я бы прислушался.