Был.
Хотя, если бы не это его вечно недовольное выражение, эта злость, ярость и ненависть ко всему вокруг, что плескалась в его взгляде. Если бы не издевательски взлетавшая бровь, и дергающийся уголок губ… Весь его облик выражал презрение, каждое движение делало его каким-то отталкивающим. Порой мне казалось, что он специально ведет себя так, чтобы его ненавидели.
Я склонилась ниже, беззастенчиво рассматривая белые полоски, уродующие его лицо, уходящие по шее ниже и дальше под разорванный ворот рубашки. Не знаю почему, но они манили меня, притягивали мой взгляд снова и снова. До зуда в пальцах мне хотелось к ним прикоснуться и узнать какие они на ощупь? Такие же теплые и сухие, как кожа на лбу или, возможно, прохладные? А может они?…
Блондин снова застонал и перевернулся на бок, отворачиваясь. Я отшатнулась и с ужасом осознала, что я уже даже руку протянула, желая прикоснуться.
— Вот черт! — ошарашенно прошептала и отступила от кровати, торопливо вернулась к креслу и снова забралась в него с ногами.
Удивительно, но в доме Роутека, кажется полностью отсутствовало отопление, кроме пары увиденных мной каминов, и даже то, что я укуталась в найденный в шкафу плед — никак не помогало. Спустя какое-то время меня начало немного знобить, но при этом и усталость брала свое. Покрутившись и найдя более менее удобную позу, я прикрыла глаза и постаралась расслабиться.
Мне снились какие-то странные сны: то я летала, ощущая как на ветру колышутся мои волосы и теплый воздух обжигает кожу губ и щек, то кто-то ругался тихим голосом, кажется, поминая "треклятые тени", потом я блаженно качалась на морских волнах, вытягиваясь каждой клеточкой и кутаясь в их горячий и нежный мех. А потом что-то невыносимо громко запиликало и я подскочила на месте, слепо шаря вокруг себя.
— Да где же ты, зар-раза! — прошипела я, тщетно ища будильник, — Нель, заткни своего уродца!
Но подруга молчала, а комм продолжал надрываться. Так же слепо я вытянула руку и спустив ее с края кровати начала шарить по полу.
— Есс! — победно прошептала, когда, наконец, обнаружила нужный предмет и прижала палец к сканеру.
Коммуникатор тут же заткнулся, а я блаженно улыбнулась и потянулась, ухватилась за край пушистого одеяла и натянула его по самые уши. Замерла, осознав, что что-то не так. Во-первых у меня такого одеяла не было, как и у Нель, а во-вторых сама Иннель с первой секунды не издала ни звука, а зная девушку, она бы уже помянула всех иных, лекторов, приравнивая их к первым, а заодно и всю систему Имперского Закона.