«Русалка?» — от удивления принцесса выпустила остатки воздуха и вынырнула, тяжело дыша и отплевываясь соленой водой.
Перед ней появилась то ли девушка, то ли юноша с длинными золотистыми волосами и дивными ярко-зелеными глазами в обрамлении белесых ресниц. Существо убрало волосы назад, обнажив подтянутую (всё-таки мужскую) грудь и заговорило:
— Не бойся, я — тритон.
Оталия попыталась прикрыться руками и по шею опустилась в воду.
— Не стесняйся, по пояс ты ничем не отличаешься от русалок. Какие у тебя дивные волосы цвета заката! Никогда таких не видел, — похвалил незнакомец.
Оталия опасливо на него покосилась и спотыкаясь отошла к берегу:
— Я думала, Маэльстрем кишит разными монстрами… подводными змеями.
— Так оно и есть, — тритон подплыл ближе. Они двигались, пока ладонь принцессы не коснулась горячего камня на берегу.
Выбравшись, она подхватила ночную рубашку и быстро натянула поверх мокрого тела.
— Люди всегда такие стеснительные? — спросил тритон, выбравшись следом, но его хвост по-прежнему оставался в воде, разбрызгивая ее в разные стороны.
— Наверное, просто я не ожидала увидеть… русала, то есть тритона, — Оталия принялась расчесывать волосы гребнем, чтобы те поскорее высохли на солнце, а затем подошла к парню и с опаской протянула ему руку, желая прикоснуться.
Тритон перехватил ее и понюхал:
— Ты совсем не пахнешь рыбой, скорее, чем-то цветочным, мне нравится, — его взгляд сместился на ее лодыжку. — Поранилась где-то?
Оталии не понравилось его прикосновение. Рука тритона была склизкой, как рыба или медуза.
— Обожглась крапивой, когда выпрыгнула из окна и, должно быть, напоролась на один из камней, пока купалась. Даже не заметила…
Тритон удивленно захлопал ресницами. В воде он почувствовал привкус ее крови, всего лишь немного, но ему хватило, чтобы понять, кто перед ним: девушка королевской крови, но не из этих мест. У короля Энрота нет дочери, только сын, а это значит…
— Расскажи, — попросил он.
Оталия замешкалась, но решив, что в этом нет ничего постыдного, поведала о том, как помогла больному, а хозяйка дома ее обманула, и Ота сбежала от несостоявшегося жениха.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она, сев на нагретый камень.
— Просто плавал, люблю бывать в запретных местах, — тритон перекатился на спину и заложил руки за голову. В лучах солнца синяя чешуя сверкала, на предплечьях поблескивали широкие браслеты, в проколотом пупке Оталия заметила колечко и вязь золотистых татуировок, идущих от паха до сосков.
«Красавец, но не в моем вкусе», — отметила она, почему-то представив Скальда в облике тритона. Внутри появилось странное чувство… «Ему бы пошли хвост и нательные узоры ниже пояса», — она помнила широкие плечи, горячую кожу и выжженную пентаграмму.