Фима кивнула, продолжая любоваться видом ночного городка, который весёлым хороводом спускался с гор прямо к морю.
— Давай там и поужинаем, — согласилась она, поднимая лицо к Дантэну.
Атландийца два раза приглашать не надо было, он очень сильно проголодался. Серафима прихватила лёгкую кофточку, сумочку, в которую сложила комфон, ключи и банковскую карту.
Прогуливаясь по городку, девушка тренировала своё видение биополей, убедившись, что различает их и ночью. Они обволакивали прохожих, как и днём, только светились не так интенсивно. Вихрей и смерчей, о которых ей рассказывал Ход, она не видела, лишь свечение разной интенсивности. Дантэн объяснял это иным восприятием, возможно из-за разницы строения глаз. Хотя обычно мозг определяет визуальное отображение биополей.
Фиме было приятно слушать Дантэна. Он общался с ней на всеобщем земном. Многие воспринимали Сильнейшего именно землянином, пока рук не видели. Атландийцев местные боялись. Хозяин ресторанчика нервно сглотнул, когда Ход протянул ему карту для оплаты, а стоило ему отойти за барную стойку, девушка стала замечать настороженные взгляды и тихие шепотки.
— Нам тут не рады, — тихо сказала она Дантэну, который пробовал местное вино.
— Сима, ты тут ни при чём. Не рады мне. А тебя тут каждый второй хочет пригласить на танец. Потанцуем? — отставив бокал, предложил кудрявый интриган смущённой девушке.
Атландиец прекрасно понимал местных и отдыхающих. Сима была прекрасна, ласкала взгляд своими изгибами, пленяла своей улыбкой и блеском глаз. И Ход не мог не покрасоваться перед землянами, желая показать им, что Сима его женщина. Вся без остатка. Никто и никогда не привлечёт её внимание настолько, чтобы отобрать её у Дантэна.
Ход мало практиковался в танцах, как в атландических, так и в земных. Но Сима была прекрасной партнёршей, быстро обучила нехитрым движениям и шагам, и они закружились по маленькому пяточку танцпола, арки которого были увиты хмелем и гирляндой с мелкими белыми лампочками в виде звёздочек. Прохладный ветер гулял, принося с собой ароматы цветов и трав, смешанных с привкусом соли. Фима улыбалась, кружась, прижималась к Сильнейшему, звонко смеялась, когда он вращал её, держа за руку, и опрокидывал на своё плечо, припадая на одну ногу, заставляя девушку упасть на спину.
— Ты прекрасна в этом платье, — шепнул Ход, поднимая девушку и любуясь оранжевыми всполохами в её биополе.
Сима смущалась его комплиментов, но ей были приятны ухаживания атландийца, которому пришлось месяц потратить на изучение земного этикета. Он в который раз поражался, как принижают женщин земные мужчины, выставляя их совершенно немощными без мужской помощи, хотя землянки не были так уж ущербны, а многие наоборот крепче большинства мужчин. Но Фиме нравилось земное обхождение с ней Дантэна, она млела и искрилась в его руках, полностью отдаваясь ему.