Вид на море с горы был захватывающим. Фима с Дантэном забрались так высоко, насколько могла выдержать девушка. Под палящими лучами солнца, она, постанывая, плелась за бодрым атландийцем, который прятал под чалмой свои кудри, прикрыв ей же пол-лица. На Симу он тоже пытался намотать шарф, но она отмахнулась, не видя в этом нужды.
— Я больше не могу! — из последних сил шепнула девушка и опустилась на каменистую пыльную тропу. Невысокие деревья не кутали её в тень своей листвы и не могли подарить благодатную прохладу.
— Сима, я же предлагал тебе одеться практичнее, — проворчал над её головой Ход, доставая из рюкзака бутылку с водой, а заодно и шарф, который так опрометчиво отказалась надеть ларна.
Ловкими движениями, пока девушка с жадностью пила, Сильнейший намотал ей на голову тюрбан, а подождав, когда девушка отнимет от своих губ прозрачное горлышко бутылки, укрыл ещё и нос, убирая кончик шарфа в складки головного убора.
— Я не допила! — возмутилась Сима, обиженно показывая бутылку.
— Много и нельзя. Мы тут надолго, а воды мало.
— Ход, ну зачем ты меня в горы потащил, я думала, мы купаться поедем, — в который раз капризно простонала Сима, раздражая своим нытьём атландийца.
— Да я уже сам не рад, что вообще взял тебя с собой. Ты слабая и глупая, — бросил ей Дантэн. — Тилинг на руке у тебя для чего?
— А? — отупевший от жары и усталости мозг не сразу сообразил, о чём говорил атландиец, который убрал бутылку и закинул рюкзак на плечи. Фима в недоумении уставилась на изумрудный браслет, ей потребовалось долгих полминуты, чтобы понять намёк Дантэна. Он отчитывал её правильно, Фима даже не подумала обижаться. Конечно, давно надо было активировать атландийское устройство, чтобы оно контролировало жизненные функции организма и следило за той же терморегуляцией.
— Прости, — покаянно подняла взор Сима, а Ход замер, поражённо рассматривая свою ларну. Она была очаровательна. Её выразительные глаза на закрытом лице смотрели на него, переворачивая всё внутри Дантэна.
Лучше бы она отвернулась, не соблазняла своей покорностью, своим обожанием. Сглотнув, мужчина поспешно отвернулся и отошёл вверх по тропинке. Ещё ночью он понял, что есть чувства, которые раньше ему были неведомы. Очень нехорошие чувства, недостойные атландийца. Он хотел отобрать у ларны свободу. Точнее, сначала хотел подарить, а потом представил её Сильнейшей, вольной, красивой и невероятно соблазнительной, и как будут на неё ровняться другие женщины, с каким восторгом смотреть другие мужчины. И вот после этого словно замок свалился с одной из дверей, где были спрятаны эти тёмные мысли, неправильные чувства.