Вздохнув и пообещав себе, что все же предпримет очередную попытку разговора с отцом, а также наймет ребят из ближайшей деревни, чтобы хоть немного привести дом в порядок, Брюс легонько прикоснулся к плечу Вики, сидевшей с закрытыми глазами.
– Мы приехали. Можешь открыть глаза.
– Да, я чувствую, что мы остановились. Вот бы еще быть уверенной, что я смогу встать, – тихо ответила Вика и потянулась к ручке двери.
Брюс, желая помочь девушке, быстро вышел из машины и, опередив Вику, открыл перед ней дверь и подал руку, предлагая помощь. Девушка, оперившись на руку, вышла из автомобиля и огляделась по сторонам. Ее немного шатало от слабости и все также тошнило, но свежий, холодный ветер обдавший ее лицо, немного взбодрил Вику.
– Давай, я отведу тебя в дом, и ты немного полежишь, – предложил Брюс.
– Нет, – покачала головой Вика, – мне бы хотелось немного побыть на улице. Тут где-нибудь есть скамейка?
– Была в саду, – неуверенно ответил мужчина.
Некогда ухоженный и опрятный сад сейчас выглядел просто ужасно, но все же, не смотря на кустистые заросли, через него можно было добраться до северной стены дома, где рядом с дикой яблоней стояла старая, на вид слегка обшарпанная скамейка. Туда-то и пошли Брюс с Викой, осторожно ступая по ковру из опавших и уже начавших гнить листьев.
– Так лучше? – спросил Брюс, усадив девушку на скамейку.
Впервые за несколько часов Вика слабо улыбнулась и кивнула головой.
– Намного, – сказала она, – не возражаешь, если я посижу тут какое-то время? Ты пока можешь поприветствовать отца, а я подойду через минут десять.
– Ты уверена, что я могу оставить тебя одну и все будет в порядке? – настороженно спросил Брюс.
Вика кивнула и, несколько успокоенный мужчина покинул девушку и поспешил вернуться к главному входу в дом.
Он уже подходил к главной двери, когда она вдруг распахнулась, и на пороге показался улыбавшийся отец Брюса. Мужчина выглядел несколько неряшливо: рубашка оказалась не до конца заправленной в брюки, а вязанный жилет, одетый поверх нее, в нескольких местах тронула моль. Однако старик был чисто выбрит и улыбался во все свои белые и идеально ровные вставные зубы.
– Брюс, я так рад! – сказал он, крепко прижимая к себе сына и в тайне, чтобы тот не увидел, смахнул слезу со щеки, – мы так давно с тобой не виделись!
– Знаю, пап. Я тоже очень счастлив. Ты хорошо выглядишь, – приврал Брюс, в душе у которого все сжалось от жалости к оставшемуся в полном одиночестве отцу.
Эван (так звали старика), только махнул рукой и снова широко улыбнулся.
– А где же твоя русская красавица? – спросил он, выглядывая из-за плеча Брюса и стараясь разглядеть девушку в уже опустевшем салоне автомобиля.