Она очутилась в широком, залитом холодным зимним светом коридоре. Тут было пусто, ни слуг, ни гостей. И очень-очень холодно.
Катрина словно бы вмиг перенеслась из теплых покоев на вершину самой высокой в мире горы. Стужа вдарила по голове, руки и ноги затряслись, потом, почти сразу, занемели, и, кажется, даже кровь в жилах начала превращаться в лед.
Она поняла, что не сможет далеко уйти. Слишком… Слишком холодно.
— Катрина! — раздался встревоженный и разозленный оклик Хозяина Зимы.
«Нет, — тут же пронеслось у нее в голове, — околею, но не дамся ему!». Она схватилась за двери и захлопнула прежде, чем фейри успел пройти. Налегла всем телом на них, надеясь, что это ему помешает.
Пальцы отнялись. Как же холодно… Ей следовало дрожать от страха, но она ощущала лишь невыносимую усталость.
— Катрина, прошу! Этот коридор не прогрет, там слишком холодно! — донеслось из комнаты.
— Нет… Нет-нет-нет, — просипела она чуть слышно, — не смей ко мне приближаться…
— Прошу тебя, отойди от двери, — простонал он с искренним волнением, — если я ее выбью — пораню тебя.
Ноги подкосились, она сползла на пол. Едва хватило сил, чтобы ответить:
— Рань меня, давай… Неужели… Неужели это хуже того, что ты и так со мной сделаешь?
Он тяжело вздохнул.
— Я ничего тебе не сделаю, клянусь… — он вдруг замолк. Когда фейри заговорил снова, Катрина уже почти его не слышала — в ушах звенело, — не хочешь пускать меня? Хорошо. Но тогда не пускай меня в теплую комнату, а не в холодный коридор.
— Что? — она недоуменно нахмурилась.
— Поменяемся местами. Можешь забаррикадировать дверь. В спальне много мебели. И тут тепло. Я прогрел ее… Специально для тебя. Клянусь, я не войду, пока ты сама меня не впустишь.
Она молчала. Слышалось только ее тяжелое, приглушенное дыхание.
— Катрина? — после паузы окликнул он, — Катрина, ты слышишь меня?
Девушка не ответила. Небеса, она уже не чувствовала ног! Только бы встать… Стиснув крепко зубы, чтобы они перестали стучать друг о друга, леди Догейн с трудом поднялась. Отвратительная дрожь пронзила тело миллиардом игл. Катрина не могла думать ни о чем, кроме этой дрожи…
— Выходи, — с титаническим усилием шепнула она, — выходи, но не смей меня трогать.
Дверь быстро отворилась. Высунувшийся из-за нее Хозяин только увидел посиневшее от холода, измученное лицо своей пленницы, кинулся к ней, но она выставила пред собой ладонь и прошипела:
— Не смей. Меня. Трогать.
Вздрогнув удивленно и раздраженно насупившись, он не стал спорить. Отшагнул от входа в комнату, остановился по центру коридора.
Катрина вскочила в спальню с такой юркостью и быстротой, словно ее ноги ничуть не околели. Она громко захлопнула за собой дверь, обхватила себя руками, словно втирая теплый воздух в кожу.