— Она человек, — напомнил Дрэйк и поднялся. — И клыки нам даны не для того, чтобы кусать всех подряд. Однако если ты кого-то пометил, то имей мужество принять последствия собственных необдуманных действий. Найди Сае занятие, пусть Пенни устроит ее.
— Оставим девчонку здесь? В качестве кого — новой служанки?
— Почему бы и нет? Сая, ты же не боишься работы?
В храме мы по очереди помогали на кухне, в саду и в прачечной, мыли полы и сами прибирались в наших спальнях. Работы я не боюсь.
Боюсь потерять слабую искру надежды, зародившейся в сердце.
Я покачала отрицательно головой.
— Может, еще и жалованье ей платить?
Наверное, жалованье прислуге Нордан платит лично, последние кровно заработанные отдавая.
— Со временем можно будет рассмотреть и такую вероятность. Мне пора, меня ждут на собрании торговых гильдий, потом в императорском дворце. Через четыре дня приезжает Беван, надеюсь, ты еще помнишь о его визите?
— Как же можно забыть о нашем дорогом старине Беване? — голос Нордана опять полон насмешки.
— На следующий день бал в честь именин Ее императорского высочества.
— И я все еще в раздумьях, почтить мне своим присутствием собрание сие или ничтожные смертные не достойны моего величия.
— Размышляй. Но приглашений два.
— Их всегда два, даже если меня жаждут увидеть в последнюю очередь.
— И кто в этом виноват?
— Скучные людишки без чувства юмора?
— До свидания, Сая, — кивнул мне Дрэйк и посмотрел предостерегающе на Нордана. — Рассчитываю на твое благоразумие, Норд.
Я знаю купившего меня меньше суток, но в его благоразумие не верю.
Дрэйк вышел, и в столовой сразу стало холоднее. Я смотрела на разрезанную, намазанную сливочным маслом и недоеденную булочку на тарелке перед собой, осознавая, что теперь не смогу проглотить ни кусочка даже под угрозой смерти. Хотелось броситься следом за Дрэйком, пасть в ноги мужчине и, наступив на гордость, на смирение, начать униженно умолять принять меня в качестве подарка. Пообещать, что буду выполнять любую работу, что исполню любое его желание и не стану жаловаться.
Нет. Надо терпеть. Не унижаться больше, чем уже унизили меня.
Скрежет ножек отодвигаемого стула по полу. Неспешные приближающиеся шаги.
Мои пальцы стиснули столовый нож, а спустя мгновение разжались под мой невольно вырвавшийся вскрик — прибор словно сам собой покрылся тонкой корочкой льда, обжигая кожу.
— Встань.
Встала я медленно, в глупой надежде оттягивая секунды до страшного. Глаза не поднимала, разглядывая пол и черные ботинки. Нордан склонился к моей шее, с шумом втянул воздух.
— Раз Дрэйк не оценил моего жеста и подарка, то это еще не означает, что добром надо разбрасываться. К тому же оплаченным и интересно пахнущим.