Обратно все равно шла на цыпочках. Долго ворочалась под одеялом, пытаясь согреться. И заснула, когда за круглым окном начало светлеть.
— Сая?
Я открыла глаза, высунулась неохотно из-под одеяла. Пенелопа аккуратно поставила поднос с завтраком на стол, глянула на меня удивленно.
— Что-то ты разоспалась, — проговорила девушка. — Обычно в это время ты уже одета, причесана и бодра.
— Простите, — пробормотала я.
Села и заметила взгляд Пенелопы, обращенный на белую мужскую рубашку на мне. Среди принесенной девушкой одежды была и ночная сорочка, но я так и спала в рубашке Дрэйка. Знаю, глупая блажь.
— Ладно. — Пенелопа отвела взгляд, посмотрела в окно. — Поешь и собирайся, Стюи отвезет нас в город.
— Зачем?
— Дрэйк попросил помочь тебе с выбором платья. Правда, признаться честно, в моде высшего света я не сильно разбираюсь, так что…
— Мы купим платье? — перебила я.
— Да, — подтвердила девушка.
— Но… за него надо платить.
— Разумеется. Дрэйк все оплачивает, если тебя это беспокоит.
Глупая.
Естественно, платье должно быть новым. Никто не пустит в императорский дворец девушку в наряде с чужого плеча, наспех подогнанном по фигуре.
— Дрэйк… дома? — вопрос кажется неуместным и звучит скомкано.
— Нет, уже уехал. Нордан отсыпается после вчерашней гулянки.
— Гулянки?
— Вчера вечером они уехали втроем в город, — пояснила Пенелопа. — Дрэйк и Нордан вернулись поздно… или скорее рано.
Видимо, уехали уже после того, как Дрэйк проводил меня на чердак.
— А третий… собрат?
— В гостинице остался, к счастью, — скрыть облегчение девушка даже не пыталась. — Кто бы из братства ни приезжал в столицу, в этом доме они не останавливаются. Одна из немногих вещей, в которой Дрэйк и Нордан единодушны. Оба не любят пускать на свою территорию посторонних.
— Разве члены братства друг другу посторонние?
— Не то чтобы совсем посторонние, но и не близкие, по моим наблюдениям. Я зайду через полчасика, идет?
Я кивнула.
Пенелопа ушла.
Когда-то казалось, что нет ничего важнее в целом мире. Наряды, украшения, первый бал, внимание молодых кавалеров, робкий поцелуй, украденный в укромном уголке. Каждая из воспитанниц пансиона мечтала о дебюте, всеобщем восхищении и толпе поклонников. Пусть лишь в границах провинциального города, но свое высшее общество существует почти везде. Пусть лишь в фантазиях, но пока цветет юность, хочется верить, что ждет участь лучшая, нежели место гувернантки или помощницы модистки.
В служении Серебряной мирская суета потеряла былую ценность. Платья, балы и поклонники превратились в бессмысленную мишуру, ненужную и неинтересную. Истинные жрицы выше тщеславия, выше сиюминутного желания понравиться кому-то, не важно, мужчине ли, обществу ли. Жрицы не презирают тех, чье положение не столь высоко, и не поклоняются никому, кроме своей госпожи. Даже членам правящей династии почтение следует выражать умеренно, сдержанно, не льстить и не раболепствовать, помня, что монархи являются в этот мир и покидают его, порой едва ли не быстрее и чаще, чем обычные люди. Наша богиня же будет здесь до конца времен.