— Сая?
Работа. До утра.
Лиссет ведь предупреждала.
Путаясь в одеяле, я торопливо, неловко слезла с кровати, схватила свой оставленный в изножье тонкий шелковый халат и, прижав бирюзовую ткань к груди, приблизилась к Дрэйку. Оборотень, верно, сказал бы больше по одному лишь запаху, но мне хватило и тяжелого цветочного аромата, сплетающегося с сандалом и солнцем, чтобы осознать свою неуместность.
Неуместность и ненужность. Будь то императорский дворец или же чья-то постель.
— П-простите… — произнесла я едва слышно и выскочила вон.
Как же я глупа и бестолкова! Шадор вечно твердил девушкам-рабыням, какой девственность ценный товар, за который платят дороже. И Нордан не скрывал, что купил меня только из-за невинности. А я, наслушавшись, вообразила, будто девственность и впрямь величайшее сокровище в мире. Наивная. Кому-то она и нужна, а кто-то предпочтет любовницу опытную и интересную.
Пошустрее.
В довершение еще и выставила себя девицей без стыда, настойчиво лезущей туда, куда ее не звали. Бегаю за мужчиной, разве что публично на шею не вешаюсь вопреки деликатному отказу… а Хейзел за подобное поведение я осудила. Хотя теперь я сама ничем не лучше.
Еще не шлюха, но уже отчаянно пытающаяся ею стать.
Вернувшись в свою комнату, я зашвырнула халат в угол, спряталась под одеялом и лежала, комкая уголок подушки, пока в дверь не постучали, и Пенелопа через закрытую створку не напомнила, что скоро завтрак.
Как, во имя Серебряной, я буду смотреть в глаза Дрэйку? Что он обо мне думает после этой выходки?
Но когда я переступила порог столовой, за столом на обычном своем месте сидел только Нордан. Встретил хмурым взглядом поверх раскрытой книги. Кутаясь в бледно-розовый палантин, я подошла к столу. Горничная, исходя, вероятно, из прошлого моего визита сюда, поставила прибор на первое место на длинной стороне, по левую руку от Дрэйка, и я передвинула посуду на следующее, чтобы сидеть ровно посередине, на одинаковом расстоянии от обоих мужчин. Нордан следил за моими действиями сначала недоуменно, затем с любопытством.
— Что ты делаешь?
— С вашего позволения, я предпочла бы сидеть на этом месте.
— Хорошо. Позволяю.
— Благодарю, — я не удостоила мужчину взглядом, проверяя, серьезен ли он или опять завуалировано издевается, и налила себе чаю.
— Где ты спала этой ночью?
Я застыла возле стула, захваченная врасплох неожиданным вопросом.
— В твоей новой комнате тебя не было, на чердаке, куда бы ты могла пойти по старой памяти, тоже. — Нордан закрыл и положил книгу, поднялся. — Дом ты не покидала — я бы почувствовал. Так где ты была?