Затем, минуту переждав,
Он бросился к жене стремглав.
— Умри! — воскликнул, разъярен,
Размахивая шпагой, он.
А дама: — Боже всеблагой!
Супруг, что с вами? — Что со мной?
Не знаете? Увы! Увы!
Мне подло изменили вы!
— Я — вам?! О, Дева Пресвятая!
Что слышать, бедная, должна я?
— Не сам ли видел я сейчас,
Как вышел из дому, от вас,
Любовник? Громко он вопил,
Со мной расправиться грозил...
— Свидетель Бог, — жена в ответ, —
Вам гневаться причины нет,
А если человек гневлив,
Бывает он несправедлив.
Я лучше расскажу вам честно
Всю правду, все, что мне известно...
— Всю правду? Было бы нехудо.
— Так помолчите же покуда!
Сей рыцарь проезжал намедни,
Охотясь, рощицей соседней.
Вдруг вздумал сокола он дать
Оруженосцу подержать,
А тот, хоть не велел сеньор,
Взял да пустил его... С тех пор
Не сыщет сокола нигде!
Услышал рыцарь о беде
И за виновным устремился;
Оруженосец же укрылся
Здесь, под кроватью, от него.
Дружочек, выйди! Ничего
Тебе не сделают плохого. —
И, слыша ласковое слово.
Тот мигом на ноги вскочил
И радостно заговорил;
— Благослови вас Бог! Поверьте,
Ведь вы спасли меня от смерти,
Дозволив спрятаться у вас.
О госпожа! Ведь, осердясь.
Что сокола я упустил,
Меня бы мой сеньор убил, —
Но было бы немного проку
В моей погибели до сроку! —
С ним и супруг вполне согласен:
— Да, признаюсь, мой гнев напрасен.
А сокола уж не вернешь!
Теперь ты моего возьмешь
В подарок твоему сеньору. —
Юнец пустился в путь и скоро
Он господину осторожно
Поведал все, что было можно.