Я дел таких не потерплю,
В темницу бросить вас велю! —
А поп в ответ: — Известно нам —
Рта не завяжешь брехунам.
Но попрошу один лишь день я
У вас, отец, на размышленье:
Подумать надо мне о том,
Как отвечать перед судом.
— Даю на размышленье срок,
Но буду беспощадно строг,
Коль эти слухи справедливы.
— Ужель поверить им могли вы? —
С попом епископ расстается.
Шутить тут, видно, не придется,
Но не боится поп ничуть —
Уж вывернется как-нибудь:
Монет в мошне поповской хватит,
И мзду любую он заплатит.
Урочный день настал — и вот
Наш поп к епископу идет.
На суд принес в мошне с собой
Он двадцать ливров под полой —
Ему ведь нечего бояться,
Что может без гроша остаться!
Вошел в покой он, не смущаясь.
Епископ молвил, усмехаясь:
— Долгонько думали, отец...
Что скажете вы наконец?
— Владыко! Я обдумал все,
Но раздражение свое
Сдержать вам лучше, полагаю.
Я пререкаться не желаю
И говорю вам наперед:
Коли меня возмездье ждет,
Готов свободы я лишиться
Иль достояньем поплатиться. —
К попу, услышав речь такую,
Епископ подошел вплотную.
А поп ничуть не унывает
И скаредность позабывает:
В сутане пряча кошелек,
Чтоб увидать никто не мог,
Он речь свою повел украдкой:
— Все расскажу вам но порядку.
При мне осел весь век свой прожил.
И с ним богатство я умножил.
Служил он честно мне и славно.
Работал двадцать лет исправно;
В год двадцать су — свидетель Бог! —
Ослу платил я точно в срок.
Так двадцать ливров он скопил
И завещать их вам решил.
Дабы не знать мучений ада.
— Ждет в небесах его награда, —
Сказал епископ, — и прощенье
За все земные прегрешенья!