Джинн показал на кабинет со своим именем на табличке.
— У меня к вам маленькая просьба, — сказал, закрывая за нами дверь, — пoжалуйста, придите на сегодняшнее занятие по вводному курсу в чём-нибудь элегантном.
— Зачем?
— А обязательно должна быть причина?
— Наверное.
— Просто придите. — По тонким губам джинна скользнула хитрая улыбка. — Если вам обязательно нужна причина, то считайте, это небольшая моральная компенсация мне за сравнение с ковриком.
— Вы сами себя так назвали! — возмутилась я, чувствуя, қак горят щёки под взглядом чёрных глаз.
— Тогда за ваши мысли, когда вы застряли в камине.
— Это были мои мысли!
— Тогда за удар метлой по голове.
— Вы меня напугали!
— За испорченное полотенце вашего дяди и те неудобства, которые мне принесла набедренная повязка из ромашек.
— Вы сказали, вы не злопамятный!
— Когда?
— Когда вытащили меня из камина!
— Я сказал, что не стал бы столько ждать, чтобы так мелко отомстить.
Я окончательно смутилась, вспомнив, до чего мы тогда договорились. Мысли путались, а джинн стоял рядом и насмешливо улыбался.
— Вы же можете сделать небольшое одолжение другу вашего дяди?
— У меня нет подходящего платья! — выдала я любимую фразу Ингары.
Баньши часто ею пользовалась, чтобы не идти на приёмы.
— Назовите ваш любимый цвет, и оно у вас будет.
— Я не могу принять такой подарок от незнакомого мужчины!
— А от друга дяди?
— Не знаю, наверное… — я хотела только одного: сбежать из кабинета, — дядя говорит, что родственники друзей не мужчины и женщины, а тоже как бы родственники…
— Не замечал раньше за ним такой щепетильности, — прошептал Γиллиан.
— …А я его племянница, он ваш друг — значит, я для вас не женщина, а вы не мужчина!
Ой!
Я испуганно смотрела на, мягко говоря, удивлённого джинна.
— Какие интересные выводы вы сделали…
— Так дядя говорит! — пискнула я, глядя на выступившие на щеках Гиллиана желваки. — Вы мужчина! Я приду в элегантном платье!
Поспешно вылетала за дверь.
Из кабинета донёсся тихий cмех джинна:
— Не забудьте!
***
Я бы и рада забыть, как назвала Гиллиан немужчиной, но Ингара не дала.
Пока мы шли из учебного корпуса в архив, где располагалаcь библиотека, компаньонка выпытывала, что хотел джинн. Просьба преподавателя была истолкована вредной баньши как: «эге!». От дальнейших комментариев она воздержалась — женская солидарность не позволила Ингаре вслух развить идиотскую идею свидания студентки и преподавателя в присутствии особей мужского пола. Развивать не позволила, а вот написать на клочке бумаги и незаметно сунуть мне в руку очень даже.
— Ты с ума сошла? — прошептала я.