— Мяу! — голосит кот, прыгает на юбку ведьмы и дерет ее острыми когтями.
— Что за глупое создание, — Яга хватает Баюна за шкирку и вышвыривает из окна избы. Он приземляется на лапки и шипит, злобно зыркая светящимися в темноте глазами. — Радуйся, что я тебя в червя не превратила. Пошел вон!
Чтобы спугнуть его, Ягиня берет ведро воды и выливает на кота. Униженный и ослабленный, Баюн отпрыгивает в кусты и бежит в лес. Его разъяренное мяуканье эхом разносится по округе.
— Мяу, мяу, мяу! — возмущается кот, потряхивая то одной мокрой лапкой, то другой.
Его пышные усы сникают, а настроение стремительно сменяется на печальное. Жалобный кошачий плач слышит все Залесье. Теперь ему некуда податься, кроме одного места. И Баюн, понимая, что это последний шанс предупредить Кощея и Таю, идет к Лукоморью. Туда, откуда он ушел давным-давно.
— Так-так, — скрипучий голос кота Ученого заставляет Баюна шипеть. — Неужто по дедушке соскучился?
— Мяу, мяу!
— Да не хами ты мне, я ж с тобой не воюю, внучок несмышленый, — говорит Ученый, посмеиваясь. — Что, отобрала голос злая ведьма? Поэтому сюда примчался, хвост поджав?
— Мяу!
— Ладно уж, проходи. Дом всегда тебе будет рад, — Ученый кот спрыгивает с арки и оказывается рядом с Баюном. — Наконец-то я снова увидел тебя, мой глупый котенок. Давно уж тебе следовало сюда прийти.
Баюн чувствует поглаживание по спине и мурлычет. Он понимает, что ему не хватало общения с этим старым облезлым котом.
* * *
Иван-царевич занес двуглавую ведьму в хижину и, следуя указаниям Вилы, положил ее на кровать.
— Где у вас вода и тряпка? — спросил Иван.
— Нужно выйти из хижины и свернуть налево, — сказала Вила.
— Неважно, где! Ты сейчас упустишь наш трофей! — заявила Юда.
— У меня сапоги-скороходы. Где бы он ни был, я найду его быстрее тебя, — ответил Иван, повернув к ней голову и взглянув на нее пустыми глазницами.
Юда почувствовала, как ее засасывает в эту темноту. Она не понимала, как ей, такой красивой и молодой девушке, может нравиться недоразложившийся царевич. И это непонимание доставляло ее разуму боль.
Иван сходил за водой и принес ведро. Он окунул в него тряпку, выжал ее и приложил к раненой ноге.
— Ой, — простонала Вила, — как больно.
— Это просто вода.
— Я и сама смогу залечить эту рану, — фыркнула Юда. — Подумаешь, порванная нога!
— Неужели ты не чувствуешь боли? — спросила Вила, глядя на сестру со слезами в глазах.
— Вот еще. Твоя нога, потому и не чувствую.
— У вас одно тело, — сказал Иван, осторожно промывая рану.
Юда напряглась, когда царевич осторожными, но выверенными движениями, стал перевязывать ногу Вилы. Она чувствовала все прикосновения его пальцев, и то, что нога, которую он бинтовал, принадлежала не ей, вызывало в ней жгучую ревность.